Когда сказку читают, она - правда.
Жанры: гет, повседневность, можно даже сказать флафф.
Статус: в процессе.
Аннотация: Самая обычная девушка? Ну да, некрасивая и замкнутая. Самая обычная история любви? Конечно, ведь он общительный и обаятельный, почти прекрасный принц.
Или все же нечто больше? Ведь она - слишком серьезная, слишком взрослая для своих четырнадцати. И почти не знает, что это - детство.
Комментарий автора: Местами автобиографично, хотя я все переврала себе в угоду. Писалось под вдохновением и без цензуры, так как внутренний критик эту штуку серьезно не воспринимает.
Четвертая часть внезапно получилась от третьего лица. Мой косяк, но переписать пока не вышло.
Принимаются варианты названия и аннотации, вижу, что существующие не очень подходят, но ничего толковее не придумывается. Вступления к каждой главе полны пафоса специально
.
Критиковать (в смысле, искать недочеты и корявые фразы), в принципе, можно, но только если вы считаете, что эта штука критики и редактуры достойна и с ее учетом сможет стать конфеткой. Тогда я восприму вашу критику как комплимент ^_^. А вообще, комментарии с удовольствием прочту.
Глава 1. Первый день.Глава 1. Первый день.
Как выглядит обнаженное сердце? У кого-то оно сияет мягким светом, а у кого-то почернело от зависти. У одного кровоточит многочисленными ранами, у другого покрыто застарелыми шрамами. Как выглядит мое сердце? Что бы я не сказала - совру. Я не знаю. Но мне кажется, его не видно за льдом.
Мне было четырнадцать лет.
***
Тяжелый крест достался ей на долю:
Страдай, молчи, притворствуй и не плачь;
Кому и страсть, и молодость, и волю -
Всё отдала, - тот стал ее палач!
Золотистые стрелки часов показывали 7:45. Я захлопнула томик стихов и принялась собирать сумку. На сегодня задали стих Некрасова о любви. Но все его пафосно-возвышенно-слащавые прекрасные незнакомки вызывали рвотные спазмы. Этот понравился больше. Но смогу ли рассказать так, как нужно?
Поворачиваясь, скрежетнула дверная ручка. Мама заглянула в комнату и тут же высказала недовольство:
- Опять ты сумку с утра собираешь.
- Если с вечера - обязательно что-нибудь забуду.
Не дослушав, мать хлопнула дверью. Я скривилась. Все проверяет, не опоздаю ли я в школу. Сколько можно контролировать? То ей не так, это не эдак.
Достало.
До школы можно было дойти пешком, а можно - проехать две остановки на трамвае. Посмотрев на хмурое низкое небо, я решила рискнуть. Дождя не было уже неделю, и все сходились на том, что на днях выпадет первый снег. Главное, не сейчас.
Выметенный тротуар облепили черные влажные листья, не поддавшиеся жестким метлам дворников. Такие же черные деревья, стоявшие вдоль дороги, с трудом удерживали жухлые остатки летней одежки. Иногда очередной листок пролетал перед лицом желтой корявой бабочкой, и неизменно ускользал от моих рук.
Я подошла к школе аккурат, чтобы успеть раздеться и попасть в класс. Прозвенел звонок, но учительница литературы задерживалась, и я принялась вновь повторять стих. Класс галдел в полную силу, ни мало не волнуясь о том, что урок уже начался, и на шум может заглянуть кто-то из учителей. Я заткнула уши.
Светлана Николаевна опоздала на пять минут. И зашла не одна. Быстро оказавшиеся у своих парт ученики с любопытством разглядывали своего ровесника, замершего у стола учителя. Я встала.
- Здравствуйте. Садитесь. Знакомьтесь, это Максим Живов, ваш новый одноклассник, - учительница оглядела класс. - Садись пока к Егору, - и она указала свободное место на третьей парте у двери. С Егором никого не сажали, потому что он был то еще трепло. Так что если новенький не завзятый молчун, долго там не продержится.
Максим улыбнулся и кивнул:
- Хорошо.
А на молчуна он похож не был. Слишком дружелюбно улыбался. Вообще, выглядел он обыденно: среднего роста, короткая стрижка темных, почти черных волос, темные же глаза. Но эта улыбка и темно-синяя рубашка сильно его красили.
Пока новенький шел к своему месту, Светлана Николаевна строго предупредила, обращаясь в основном к Егору Телегину, его соседу:
- Поговорите и познакомитесь на перемене. А сейчас начнем урок.
Она открыла журнал и начала перекличку. Катя, моя соседка по парте, занявшая свое место только с приходом учительницы, толкнула меня локтем:
- Ты стих выучила?
- Ага.
- Какой?
Я ткнула пальцем в учебник.
- Уу, длинный. А я вчера совсем забыла. Хоть бы не спрашивала.
Я удержалась от усмешки, краем глаза наблюдая, как ерзает соседка, разрываясь между любопытством к новенькому и необходимостью хотя бы начать учить какой-нибудь стих. Любопытство побеждало. Почему-то мне было неприятно это наблюдать. Слишком предсказуемо, слишком очевидно? Теперь все девчонки, которых в нашем классе вдвое больше парней, облепят бедного новенького. Уж на ближайшие две недели точно. Меня саму произошедшее взволновало мало. Я знала, что Максим никуда не денется, и я смогу наблюдать за ним каждый день теперь очень долго. Одноклассником больше, одноклассником меньше…
Урок прошел довольно спокойно. Даже замечаний Егору не делали. Я сидела всего через парту от них и регулярно слышала, как они переговариваются. Но учительница была дальше и то ли не слышала, то ли предпочла молчать.
Чем ближе был конец урока, тем больше я волновалась. Вот-вот спросят стих, я его знала, но ледяные руки противно дрожали. Наконец, учительница посмотрела на часы и спросила:
- На сегодня я задавала выучить стихотворение о любви Некрасова. Кто готов?
Как обычно, ни одной руки. Желающих нет, даже если кто-то и выучил. А зная наш класс, таких процентов десять. Я посмотрела на Катю, уткнувшуюся в учебник, и подняла руку.
- Та-ак, Даша, - Светлана Николаевна принялась искать меня в списке. Вот нашла, поставила точку напротив фамилии. - Ну выходи, рассказывай.
Я старалась ступать твердо, но чувствовала, как дрожат колени. А вот хрен вам. Я расскажу! Хорошо расскажу! Зря, что ли, я лучшая ученица в классе…
Тяжелый крест достался ей на долю:
Страдай, молчи, притворствуй и не плачь;
Кому и страсть, и молодость, и волю -
Всё отдала, - тот стал ее палач!
Давно ни с кем она не знает встречи;
Угнетена, пуглива и грустна,
Безумные, язвительные речи
Безропотно выслушивать должна:
"Не говори, что молодость сгубила
Ты, ревностью истерзана моей;
Не говори!.. близка моя могила,
А ты цветка весеннего свежей!
Тот день, когда меня ты полюбила
И от меня услышала: люблю -
Не проклинай! близка моя могила:
Поправлю всё, всё смертью искуплю!
Не говори, что дни твои унылы,
Тюремщиком больного не зови:
Передо мной - холодный мрак могилы,
Перед тобой - объятия любви!
Я знаю: ты другого полюбила,
Щадить и ждать наскучило тебе...
О, погоди! близка моя могила -
Начатое и кончить дай судьбе!.."
Ужасные, убийственные звуки!..
Как статуя прекрасна и бледна,
Она молчит, свои ломая руки...
И что сказать могла б ему она?..
Обреченность. Грусть. Злость. Горечь. Я читала строку за строкой, стараясь наполнить слова эмоциями. Теми эмоциями, которых никогда не показывала в обычной жизни. Которых никто никогда от меня не слышал. Я не хотела стать актрисой, нет, но в этом чтении со сцены было свое болезненное удовольствие. Как и в самом стихотворении.
Класс сдержанно слушал. Я не смотрела на лица, боясь сбиться, переводя взгляд с одного шкафа на другой поверх голов. Лишь пару раз я опускала глаза и тут же отводила, чтобы не испугаться, чтобы не растеряться от их скучающих, серьезных лиц.
Стих кончился. Я сдержала судорожный вздох и прошла к своему месту, заметив по дороге заинтересованный взгляд новенького. Поймав мой взгляд, он широко улыбнулся и показал большой палец. Я хотела улыбнуться в ответ, но скулы будто свело судорогой. Поэтому я просто села за парту. Молчаливая. Сдержанная. Холодная. Как обычно.
***
Следующий урок, русский, должен был проходить в том же классе, поэтому, как только прозвенел звонок, народ никуда не пошел, а облепил новенького.
- А ты откуда? А где живешь? А почему перевелся?
Вопросы сыпались градом, а он смеялся и отшучивался. Раскрыв книгу, я слушала, что до школы ему тоже пара остановок на трамвае, но в другую сторону, что перевелся из-за переезда родителей, а раньше жил в другом районе. Нас разделяла всего одна парта, но голоса Максима почти не было слышно за громкими фразами Егора и визгливым смехом девчонок, так что очень быстро шум стал меня раздражать. Ну их на фиг с их балаганом. Лучше уж посижу в коридоре на диванчике, благо интернет на телефоне настроен. Уже выходя из класса, я услышала насмешливую фразу Егора:
- Это наша отличница.
Черт бы их побрал! Сейчас наплетут с три короба, "любимые" однокласснички.
Мы не ладили. Совсем не ладили. Я ходила в школу только ради учебы, они - только ради общения. Я не понимала, как можно быть такими раздолбаями, они - как можно быть такой серьезной. И новенький наверняка из той же оперы. В отличие от одноклассниц, я не интересовалась парнями и наблюдала их неуклюжие ухаживания за девушками с холодным презрением. Впрочем, как и за дешевым заигрыванием девушек. Все это выглядело дико глупым.
Новенький был любопытен мне просто как человек, просто как событие в размеренной жизни. Ну и фиг с ним. Катька наверняка все расскажет, что там наслушается. Надо будет только позвать ее на днях погулять.
С медленным интернетом перемена прошла быстро. Класс встретил меня оглушительным хохотом. Не удержавшись от вздоха, я села на свое место. День обещает быть длинным.
Уже на следующей перемене внимание к новенькому было не столь плотным, но все так же преимущественно женским. На уроках он молчал, не поддаваясь на провокации Телегина. Видно, не хотел портить впечатление учителей о себе в первый же день.
Мои ожидания не оправдались. Все проходило вполне мирно, а главное - меня никто не трогал. Вплоть до последней перемены…
- Ты здорово читаешь стихи.
Я оторвалась от телефона, с которого читала книгу, и подняла взгляд. За соседней партой сидел Максим, улыбаясь той же дружелюбной улыбкой, что и утром, у доски. Я с недоверием посмотрела на него и, помедлив, все же ответила:
- Спасибо.
- Говорят, ты лучше всех учишься в классе. Поможешь мне освоиться?
Правильно говорят: наглость - второе счастье. Я окончательно растерялась, чуя подвох, но совершенно не представляя, как на него реагировать. Лишь спросила на автомате:
- А ты на что учился?
- Тройки, четверки.
- Ладно, посмотрим, - чего мне меньше всего хотелось, так это помогать ему осваиваться. У него весь класс в распоряжении, и, судя по первому дню, один он не останется.
Видя мое явное нежелание общаться, дальше лезть он не стал, тем более, что его окликнули. Нет, ну каков нахал! Похвалил стихи, и я ему теперь помогать должна? Или Егор его подбил как-то подшутить надо мной? Подошедшая Катька слышала мало. При ней Егор высказался только в духе, что Даша - местная отличница и ботан, а узнав, что произошло, объявила меня в паранойе.
- Подошел, сказал комплимент и попытался завязать беседу, а тебе невесть что мерещится. Дура ты, Дашка, хоть и умная. Приятный парень, может ты ему понравилась?
- Если будет спрашивать, скажи, что он мне совершенно не понравился, - разозлилась я. - Ты посмотри на Ленку и остальных, они ж меня живьем съедят.
- Ничего они тебе не сделают, - как ни в чем не бывало пожала плечами единственная подруга. - Опять ты глупости говоришь.
- Он первый день в школе. Если он тебе нравится - флаг в руки. А меня не впутывай, - я тяжело вздохнула и тихо добавила: - Не было печали...
***
В отличие от меня, Катька жила по соседству со школой, поэтому домой я шла одна. Нет, были еще одноклассники, из-за мелкого моросящего дождя спешащие на трамвай, но из всего класса лишь с Катькой я нормально общалась. Вон Кира, она ко мне больше всех неравнодушна. Мечтает стать моделью, всегда следит за своим внешним видом. За что она меня так ненавидит, я не знаю. Но перевариваем мы друг друга с трудом. Я ее - за вранье в глаза, лицемерие и подхалимаж, а она меня… наверно за то, что на этот подхалимаж не ведусь и задавака страшная. Кто бы говорил.
А вон Ленка Окшина. Готова поспорить, больше всех на новеньком виснуть будет. Она ко всем парням клеится, чтобы не сказать хуже. И если Кира своей целеустремленностью и стилем хотя бы вызывает уважение, то эта… вечно размалеванная и одетая, как на панель.
А вот Юлька Милова и Ко. В младших классах училась лучше меня, а потом выросла, появились другие интересы… мы с ней даже дружили, в гости к друг другу ходили. Мы и с Кирой дружили… когда-то.
Я осторожно пнула попавшийся на дороге камушек. Ну и фиг с ними. Пусть думают, что угодно. Мне с ними тоже не интересно общаться.
Дома никого не было. Мать вернется только к шести. Переодевшись, я засела за компьютер, и очень быстро все глупые и грустные мысли уползли в дальний угол. Вот так убьешь сотню-другую монстров и сразу легчает. За этим занятием меня и застала мать, вернувшаяся с работы. И началось…
- Опять ты за компьютером! Целый день, небось, сидела. Ты хоть уроки сделала? Чего ты вечно сидишь в четырех стенах, пошла бы погуляла с подругами. Нет, она опять за компьютером, зрение портит.
Пальцы свело судорогой от острого желания сжать кулак и треснуть по столу. Или запульнуть чем-нибудь потяжелее в стену. Но сжав зубы, я сдержалась, и вместо этого ответила:
- Ага, лучше я буду с ними портить почки и легкие. Я учусь лучше всех в классе, что тебе еще надо?
- Не вижу я, что ты учишься! - было заявлено мне в ответ с потрясающей наглостью и самоуверенностью. Ага, конечно, тебе главное видимость. Что все в порядке и прилично. Во рту появилась противная горечь. Я достала ключи из сумки, встала и направилась в коридор.
- Ты куда? - тут же обеспокоилась мать.
- Куда послали, туда и иду. К подружкам, - последнее слово я произнесла со всей возможной язвительностью. - На блядки.
***
На улице было сыро и мокро, но дождь уже не шел. За домом раскинулся небольшой сквер с детской площадкой, туда я и направилась. Фонари старательно подкрашивали желтым и рыжим безрадостный пейзаж поздней осени, но проку было мало. Не знаю, правда ли, что такой цвет у фонарей призван поднимать настроение и бороться с депрессиями, меня он раздражал. Подложив бесплатную газету, предусмотрительно стащенную из почтового ящика, я села на низенький заборчик, ограждающий кусты сирени от асфальта. Наверно, я походила на нахохлившегося воробья, но мне было плевать. Я никогда не отличалась внешностью, поэтому давно на нее забила. Разве что волосы у меня были хорошие, густые и длинные, темно-русые, но мне было лень сооружать из них что-то эдакое, а распущенные они вечно мешались и путались. А подстричься рука не поднималась. Так и ходила то с хвостиком, то с косой.
Мимо меня прошла семья, что жила на три этажа выше. Из тех, что показывают в рекламе: полная семья, мама, папа, счастливый ребенок лет восьми и жизнерадостная собака, кажется, лайка. Когда я на них смотрела, меня всегда брали завидки. Они гуляли. Бегали. Дурачились. Веселились. Делали то, что я не умела. У них было то, чего я была лишена. И если бы каким-то чудом они предложили бы мне присоединиться, я бы не смогла сделать и шагу от страха и ужаса, как глупо и неуклюже буду выглядеть… А может и смогла бы? В любом случае, это лишь мои фантазии, а семья тем временем давно скрылась за поворотом. Стылая сырость постепенно пробиралась под куртку, выгоняя домашнее тепло. Чтобы окончательно не замерзнуть, я встала и пошла совершать ритуальный круг вокруг квартала. Я не в первый раз гуляла одна, в том числе и после захода солнца. Пути отхода были изучены, а удобный маршрут проложен.
Противный ветер стряхивал с деревьев тяжелые капли дождя. Они порой стучали по капюшону, а особо меткие попадали по носу. Я вытирала нос и шла дальше. Не сделанные уроки меня не беспокоили, на письменные мне хватит полчаса, а устные прочту на переменах. Меня больше беспокоил новенький. Как быть, если он опять подойдет? Что делать, если правда попросит помощи? Не хотелось столкнуться с мужским вариантом Киры: когда в глаза вежливо просят списать, а за глаза нагло хвастаются, как пользуются моей добротой. Значит, списывать не давать.
За подобными мыслями я закончила круг и вернулась домой. Мать меня больше не трогала.
Глава 2.Глава 2.
Осень - пора депрессий. Нет, не расписной октябрь с желтыми, рыжими, красными деревьями, лужами-зеркалами на умытом асфальте и легким запахом прелой листвы. А грязный, сырой и черный ноябрь, когда зелени уже нет, а снег еще не выпал. В такие дни я радовалась, что живу в городе, где вместо грунтовых дорог и троп - асфальт.
***
На следующий день я пришла необычно рано, застав совершенно пустой класс. Только новенький, Максим Живов, лениво листал учебник математики. Услышав меня, он поднял глаза и улыбнулся.
- Привет!
- Здравствуй, - я сдержанно кивнула в ответ и села за первую парту. Я всегда сидела на первой парте.
- Боялся опоздать и перестарался. А ты всегда так рано приходишь?
Рука с книгой замерла в паре сантиметров от парты. Что это? Очередная попытка завязать непринужденную беседу? Опомнившись, я положила-таки учебник и обернулась. Максим, как прилежный ученик положив руки на парту, смотрел на меня. Вопросительно приподнятые брови, на губах легкая улыбка - воплощение дружелюбия.
- Нет, - я отвернулась. Но от него было не так-то просто отвязаться.
- Можешь дать мне дневник, пожалуйста? Хочу списать домашнее задание. Надо хотя бы в первую неделю все исправно делать, - он рассмеялся.
- Держи.
Максим перегнулся через парту и взял протянутый дневник.
- Спасибо. Я быстро.
И затих. Наконец-то.
Тем временем начали подтягиваться остальные ученики. Школа постепенно наполнялась привычным гулом. Одноклассники здоровались с Максимом, интересовались, что он пишет, и расходились по своим местам. Я не оглядывалась, но слышала их голоса, вопросы и ровные, но вежливые ответы новенького. Я любила слушать.
Не знаю, что он там так долго списывал, но к началу математики дневник ко мне так и не вернулся. Следующей была история, и на перемене я листала заданный параграф, выписывая даты и фамилии для лучшего запоминания.
- Как твой план по захвату мирового господства?
- Что?
- Ты сидишь такая серьезная, что-то пишешь. Наверно, план составляешь. Темный властелин с первой парты. Ты это, если будешь всех убивать, меня не трогай, а в подмастерья возьми. Я тебе пригожусь. Всегда мечтал быть правой рукой темного властелина.
Рядом со мной стоял все тот же Максим и с совершенно серьезным лицом говорил весь этот бред. Мой дневник он уже положил на парту, а я все молчала, не в силах собраться с мыслями и придумать достойный ответ.
- Я подумаю, - наконец, буркнула я.
Он улыбнулся, шутливо отдал честь и пошел к девчонкам, что собрались вокруг Юльки и что-то обсуждали. Я проводила его взглядом и видела, как он непринужденно вклинился в их разговор, раздавая комплименты направо и налево. Трепло! Вот кто этот новенький! Трепло и клоун почище Егора.
***
Так началась его учеба в нашем классе. В коллектив он влился без особых проблем, разве что Димка пытался взять его на понты, но подробностей я не знала. А на следующий день после инцидента все было ровно. Он еще пару раз подходил ко мне с пустяковыми просьбами, а иногда и к Катьке. Звал "темным властелином", шутил и улыбался. Но шутил и улыбался он со всеми, так что со временем я успокоилась. Разве что так и не поняла, как отвечать и реагировать.
Через неделю я окончательно утвердилась во мнении, что никто из класса ему не нравится, и он просто дурит им головы. Поняли ли это остальные, я не знаю. Первую проверочную он написал на три и ничуть не расстроился. К чести сказать, списать он у меня так ни разу и не попросил. Только продолжал спрашивать, что задали. И звать "темным властелином".
***
На химии я сидела одна. Это был единственный класс, где я сидела в середине ряда, а не на первой парте. Из-за частой смены учителей химия считалась одним из самых бесполезных предметов в школе. Хоть она и шла у нас первый год, было понятно, что бояться особо не чего. Потому Катька и не переживала, что провалится на какой-нибудь контрольной - учителя каждый раз хорошо страховались, чтобы в классе не было двоек, и поменьше троек. А других желающих сидеть рядом со мной не находилось.
- Свободно?
Вопрос, раздавшийся перед самым звонком, заставил меня вздрогнуть. Рядом стоял Максим, опустив рюкзак на соседний стул.
- Да, - я пожала плечами и оглянулась на его прежнее место. Телегин то ли еще не пришел, то ли вовсе решил прогулять. - А что, Егора не будет?
- Он отпросился домой, и я решил воспользоваться шансом. Пока им не воспользовался кто-то другой.
- В смысле?
- Ну, так я выбрал, с кем сидеть. А если бы остался на прежнем месте - меня бы выбрали, - он подмигнул и полез в рюкзак. - У тебя есть учебник? А то у меня с ними до сих пор напряг. Надо будет на этой неделе все же смотаться в книжный.
- Есть, - я выдвинула книгу в центр парты.
- Здорово! Спасибо. Как продвигается план по захвату мирового господства?
И как ответить? Попросить, чтобы больше не задавал дурацких вопросов? Поддержать шутку? Отделаться нейтральным "нормально"?
- Ты все еще рвешься в подмастерья? - я хотела спросить скептически, но не смогла удержаться от улыбки.
- Не, я рвусь в заместители, но для начала сойдет и подмастерье, - он оскалился, став похожим на Луффи с его улыбкой в пол лица.
Зазвенел звонок, но никто не прореагировал. Артем Евгеньевич вечно опаздывал и был очень молодым, а потому его никто не боялся.
Скинув рюкзак на пол, Макс сел на парту.
- Советую начать с захвата Марса. Не, лучше Нептуна. Проверить все равно никто не сможет, зато как звучит! Властелин Нептуна. Звучит же? - он вдруг подхватился, пересел на стул и спросил на пол тона ниже: - Кстати, о властителях. А Подольский правда сын какой-то шишки?
- Главы управы.
- Что, правда? А чего он не в каком-нибудь лицее учится?
- Отец так захотел, - я медленно подбирала слова. - Сам здесь учился и сына отправил. Школа под его покровительством, так что все довольны.
Скоро меня начали посещать мысли, что зря я не соврала о свободном месте. До прихода учителя Макс не смолкал ни на минуту, и мои односложные ответы его мало смущали. Утешало лишь то, что он был не самым плохим рассказчиком. Его лицо постоянно менялось, он корчил рожи, играл бровями, в общем, клоун клоуном. И хоть это было довольно забавно, приход учителя я встретила вздохом облегчения.
Но мое счастье длилось недолго. В пол-уха прослушав пояснения Артема Евгеньевича, Максим спросил:
- Тебе все понятно? - и удовлетворенный моим пожатием плеч, ткнул пальцем на пример. - Объясни, почему здесь пять, а не три моль? Два плюс один разве не три?
- А ты не можешь их просто сложить, тебе катализатор нужен. Он и дает лишние два моль.
- Ммм, - Макс задумчиво склонил голову на бок и в конце концов заключил. - Не, это не для моих мозгов.
Это был вызов. Потому что больше всего я не любила, когда люди сразу сдавались перед непонятным. И я принялась последовательно объяснять, подробно останавливаясь на каждом шаге. То самое, за что меня прозвали занудой. Я чувствовала жар от волнения, что и его отпугнет эта моя манера все разжевывать, но не могла себя заткнуть. А он слушал, внимательно слушал, и одному богу известно, сколько в том было простой вежливости, а сколько - интереса.
- Понял? - с затаенной надеждой спросила я.
- Понял, не дурак, дурак бы не понял.
И улыбнулся, мгновенно стерев с лица серьезное внимание. Будто сбросил одну маску и тут же нацепил вторую. Не застывшую, искусственную, а яркую и живую, как праздничный наряд. И вместо того, чтобы подумать про себя, я внезапно сказала вслух:
- А мне думай: то ли ты недооцениваешь меня, то ли дураков.
Макс рухнул на парту, судорожно зажимая себе рот, чтобы не рассмеяться. Неужели я так смешно сказала? Я смотрела на него со скептическим недоумением, но, глядя в его веселые глаза, и сама улыбнулась. А он ответил:
- Нет, это я себя... переоцениваю.
***
Урок закончился, оставив после себя приподнятое настроение и легкое недоумение. Я все пыталась понять поступок Макса, но ничего так и не придумала. Не ради же справки по химии он ко мне подсел? Ну, в конце концов, все оказалось не так уж страшно, с парнями может быть интересно общаться, когда они не заигрывают, а именно просто дружески общаются. Все бы так.
Если Артем Евгеньевич был самым безобидным учителем, то математичка, Вера Ивановна, самой строгой. Объясняла она, конечно, хорошо, но и требовала так, что каждой контрольной класс ждал словно кары небесной. И сегодня как раз был такой день.
На перемене перед алгеброй ко мне опять подошли. На этот раз Настя. Мы с ней не были подругами, но она мне нравилась за непосредственный и веселый нрав.
- Да-аш, а ты мне поможешь на контрольной? - протянула она, заискивающе глядя на меня своими большими голубыми глазами. Только мы это уже проходили. И не один раз.
- Если будет время.
- Ну, если будет время, ведь поможешь, да? Я на тебя рассчитываю, - она многозначительно закивала.
- Если получится, - так же сдержанно отвечала я.
Мои опасения были не на пустом месте. Мы проходили сложную тему, даже для меня сложную, и пришлось немало повозиться, чтобы решить свой вариант. Даже Катька опасалась лишний раз меня трогать, видя мое нервное напряжение. Все приходящие записки оставались у ней же, потому что я их читать не желала. К звонку я успела решить только свой и половину Катькиного варианта, с которой она сама не справилась. Результат не заставил себя ждать.
- Почему ты не ответила на записку? У нас же один вариант, в падлу, что ли, было написать решение?
Ко мне подошла Кира, та самая, которую я боялась и ненавидела. Я получила ее записку одну из первых, но проигнорировала, как и все следующие.
- Я не успела, извини, - я ненавидела себя за слабость, но вместо того, чтобы осадить зарвавшуюся эгоистку, которая считала, что ей все должны, сидела дико напряженная и не могла поднять взгляд.
- Да ладно тебе заливать-то. А то я не знаю, что тебе эти примеры на один зуб. Не захотела, так и скажи.
Ее голос звучал заносчиво, с презрением. Я сжалась в преддверии удара, не физического, но словами. Но больше ничего сказано не было: одноклассница удалилась с независимым видом. А я кожей чувствовала злые взгляды ее компании.
Катька, все это время сидевшая рядом, осторожно заметила:
- Не обращай на них внимания. Пусть бесятся, а ты все правильно сделала.
Я скупо улыбнулась в ответ. Знаю, что верно, а все равно тяжело и обидно. Ведут себя так, будто я была им чем-то обязана и подвела. Хоть и знаю, что все иначе, чувствую себя именно так. А если чувства не правы, на них не надо обращать внимания. Надо от них избавиться… Выкинуть в окно, запереть в подвале, задавить в дальний угол - как угодно. Только чтобы не было так по глупому больно...
Глава 3. Свидание.Глава 3. Свидание.
Разговоры, события, уроки и нравоучения. Книги, журналы, чужие ЖЖ и диалоги в чате. Я из всего делала выводы. Почему? Отчего? Зачем? Выводы-выводы-выводы. Порой они бывали верные. Чаще я ошибалась.
***
Когда закончились уроки, мне позвонила Марина. Она училась в параллельном классе и была моей лучшей подругой. Симпатичная, белокурая, с карими глазами. Впрочем, обе мои подруги были красивее меня, но я по этому поводу не особо переживала.
- Пошли гулять!
Ни тебе "здрасте", ни тебе "до свидания". Я посмотрела на небо, по-прежнему затянутое свинцовыми тучами.
- А если дождь?
- Не будет дождя, я проверяла. Ну так пойдешь? Через полчаса у моего подъезда.
И положила трубку. Я в сомнении посмотрела на телефон, экран мигнул временем разговора и погас. Идти не было никакого желания, но я и так слишком часто отказывала. Откажешь раз, откажешь другой, в третий тебя не позовут. А Маринку терять не хотелось. Поэтому, безнадежно вздохнув, я пошла домой, по дороге прикидывая, что имеет смысл сделать за полчаса, и смиряясь с неизбежным.
Как будто мало мне было общения на сегодня, Маринка позвала с собой Наташку. Они жили в одном подъезде и дружили с детства, а вот мне Наташа была неприятна. Слишком бойкая, слишком беспардонная, мы по разному смотрели на многие вещи. А может, я просто ревновала… В любом случае, я не обрадовалась, но постаралась это скрыть. Они кивнули мне в знак приветствия, и продолжили прерванный разговор.
- Не знаю, Наташ, - с сомнением протянула Марина. - Лучше держи его на расстоянии.
- Ты за кого меня считаешь? Не заслужил он еще. Пусть помучается, - тоном взрослой опытной соблазнительницы ответила Натка. Я молча слушала, ловя крупицы информации. Обсуждали явно очередного парня Наташки. Они у нее часто менялись.
Мы отправились в парк, который сохранился на берегу реки. Темные волны лениво лизали бетонную набережную, по которой мы шли; порой к нам приближались оставшиеся зимовать утки, но быстро отставали, видя, что мы не собираемся их кормить.
- Кстати, Даш, не хочешь познакомиться с парнем?
Наташин вопрос застал меня врасплох. Я оглянулась на Маринку, но не смогла ничего прочесть по ее лицу.
- Каким?
- У Леши есть друг Митя…
- Лешка - это ее нынешний парень, - вставила Марина.
- … и у него сейчас нет девушки. Давай я вас познакомлю? Вдруг понравится?
Это была не первая их попытка. Периодически они втемяшивали себе в голову, что надо меня свести с кем-нибудь, но до сих пор их рассуждения носили абстрактный и рекомендательный характер. Что-то вроде "будь проще и люди к тебе потянутся".
- Не хочу, - хмуро ответила я.
- Да ладно тебе, он хороший парень, Марин, скажи!
- Видела я его. Урод.
- Ну и что, что не красавец! Зато вежливый, никогда не пошлет девушку. На год тебя старше.
Я скептически скривилась. Внешность меня волновала мало, сама не красавица, но определение вежливости не впечатляло. Но на всякий случай уточнила у Марины:
- Она тебя с ним тоже знакомила?
- Ага, Натка сначала меня с ним пыталась свести, - пожала плечами подруга. - Стеснительный какой-то.
- Ну вот, они оба стеснительные, общий язык и найдут. Давай, соглашайся. Не понравится - так не понравится, никто ж тебя не заставляет с ним сразу встречаться. А то так никогда парня и не будет.
Я не верила, что из этого что-то выйдет. Совсем не верила. Но Маринка внезапно лишь пожала плечами и заявила "попробуй", лишив меня поддержки. А я вспомнила урок химии подумала, что, может, все не так страшно? Может, действительно просто пообщаемся о чем-нибудь нейтральном. Полчаса Наташка и так, и эдак пыталась меня уговорить, и я махнула рукой:
- Ладно, давайте познакомлюсь.
- О, правильно! Мы сегодня договорились о встрече, они приедут, сможешь сегодня?
Я в страхе заметалась:
- Сегодня? Во сколько? Может, лучше завтра?
- Да ладно тебе, чего тянуть? Сегодня в шесть подходи к моему подъезду.
Я даже не нашла в себе сил или желания ответить. Лишь обреченно подумала: "И зачем я согласилась?".
***
Я и сама не знала, зачем. Меня нельзя было отнести к тем романтичным барышням, которые томятся в ожидании прекрасного принца, желающего похитить их сердце. Равно как и к девушкам, для которых наличие парня позарез требуется для поднятия самооценки. От скуки я тоже не страдала: с книгами, играми и интернетом трудно заскучать. Так почему же? За оставшиеся часы, которые я искала дома хоть что-то из косметики и нарядной одежды, я нашла лишь одно подобие ответа. Я просто не смогла сказать "нет". Это была бы трусость.
Из косметики нашлась лишь мамина тушь (фиолетовые тени были забракованы, как слишком яркие, темно-розовая помада тоже), а на одежду я обреченно махнула рукой, решив, что под черной курткой все равно ничего не видно, поэтому оделась просто тепло. Улица встретила меня сумерками и штилем; студеный осенний ветер, дувший больше недели, видно решил взять выходной.
Все уже были в сборе и ждали только меня. Митя и правда оказался не красавцем, но разглядеть мне его не дали. Наскоро представив - "Даша, Леша, Митя", Наташа подхватила Лешу под руку и направилась в сторону парка, предложив нам самостоятельно знакомиться и завязывать беседу. Наташка с приятелем неслись как ураган, задавая темп, и мне приходилось постараться, чтобы не отстать.
- А вы всегда так быстро гуляете?
- Они к беседке идут, - коротко ответил Митя и смолк, заставив меня вновь судорожно соображать, что же еще спросить. Ничего умного в голову не шло (вопросы из разряда "Любишь ли ты Жуль Верна?" и "Знаешь ли ты, что на третьем спутнике Юпитера обнаружили воду? Интересно, обнаружат ли жизнь?" я тоже по размышлению отнесла к разряду глупых), и я разбавляла длинные паузы банальными фразами про школу и любимые места для прогулок.
Беседок в парке было не то, чтобы много, но Наташка явно выбрала самую темную и дальнюю. Но и этого ей показалось мало. Пожелав мне не скучать, а Мите - не обижать подругу, они умчались дальше, оставив нас наедине.
"Тягостно, тягостно, как же тягостно," - тоскливо думала я. - "Чтоб я еще раз согласилась на Наткину авантюру!"
- А чем ты увлекаешься?
- Ничем особо.
- Что, совсем ничем? А чем занимаешься после школы?
- А что, у каждого должно быть увлечение? Ну на барабанах немного играю. А ты? Расскажи о себе.
Лавки покрывала частая россыпь капель, и даже если стряхнуть их, сидеть на отсыревшем дереве удовольствие ниже среднего. Мы стояли как две пародии на атлантов, подперев плечами стальные столбы беседки.
- Я? А Натка что-то говорила? - я пытаюсь разглядеть хоть какие-то эмоции на его лице, но коса нашла на камень: о таком покерфейсе мне мечтать и мечтать. По крайней мере, сейчас вежливую невозмутимость сохранять получалось с трудом.
- Неа.
Я не удержалась от вздоха.
- Ну… Фантастикой интересуюсь. В Айон не играешь, случаем? Нет? Что еще? Животных люблю, собаку хочу завести. А у тебя домашние животные есть?
Так прошли еще полчаса. Никогда еще я так не радовалась Натке, как сегодня, завидев, что они возвращаются. Но с их приходом стало только хуже.
- Ну как вы тут? Пойдем обратно, - резко выпалила девушка. Я перевела взгляд на Лешу, который шел чуть позади. Тогда как уходили они рука об руку.
- Что-то случилось?
- Да, - Натка исходила ядом.- Лешка полный кретин.
- На себя посмотри.
- Со мной-то как раз все в порядке, а ты явно ушибленный на всю голову!
Я поразилась злости, с которой они ругались. Даже не столько злости, сколько словам: так оскорблять своего парня, свою девушку?!
- Ты!..
- Эй, полегче на поворотах, - не выдержала я. - А давайте вы не будете при нас ругаться?
Удивительно, но это их ненадолго утихомирило. Правда, легче не стало, нервозная Натка язвила при любом удобном случае, проехавшись по всем. Но, странное дело, страшные для меня слова для этой пары будто ничего не значили, и, когда мы вышли из парка, они общались, словно ничего не произошло.
Поднялся ветер, быстро загнав нас в ближайший подъезд. Тем более, что расходиться никто пока не собирался, а мои робкие попытки смотаться в расчет не принимались. В подъезде история повторилась в точности - парочка умчалась наверх, а мы с Митей опять остались наедине. Он сел на ступеньку, а я осталась стоять, облокотившись на перила.
Мне казалось, что мои руки превратились в ледышки и не желают согреваться. Я спрятала их в карманы, но даже без них Митя заметил, что я нервничаю.
- Я не собираюсь тебя есть.
- Ага.
- Чего ты так нервничаешь? - зато он был совершенно спокоен. Прямо ледяное спокойствие. И это бесило. Но я сделала неловкую попытку улыбнуться, и заверила, что все хорошо.
Мы помолчали еще полминуты, а потом я выпала в осадок...
- У тебя есть парень?
Если он думал, что я перед этим нервничала, то глубоко заблуждался. Вот теперь я нервничала.
- Нет, - не смотря на это, мой голос звучал твердо. Нет, и я ни мало этого не смущаюсь.
- А раньше с кем-нибудь встречалась?
- Нет, - но провалиться сквозь землю все равно хотелось.
- А какие парни тебе нравятся?
Я в изумлении вытаращилась на него, забыв про все попытки сохранять спокойствие.
- Какие… нравятся? Чтобы матом не ругался. У которых мечта есть. Чтобы положиться можно было.
А еще красивые и веселые, но так не бывает, чтобы веселый и ответственный.
- А у тебя есть мечта? - продолжал пытку мой новый знакомый.
- Не знаю, - больше никогда тебя не видеть! Так я взяла и выложила тебе заветную мечту.
- И хочешь, чтобы у парня она обязательно была? Зачем?
- Я не сказала, что обязательно. Просто желательно, - я не выдержала и сделала пару шагов по лестничной площадке.
- А еще? Или это все? Ты опять нервничаешь?
- С чего ты взял?
- Руки в карманах, зажатая поза, не стоится на месте, - охотно пояснил этот гений психологии. Я обреченно выдохнула. Может, все-таки уйти, не дожидаясь Наташки?
Она будто подслушала мои слова. Наверху раздался шум и топот - кто-то быстро спускался по лестнице. Натка пулей промчалась мимо нас, бросив на ходу "пока" и оставив меня в полнейшем шоке. Пока я растерянно смотрела ей вслед, спустился Леша. Пусть он был симпатичнее Мити, но все равно чем-то отталкивал, то ли грубыми чертами, то ли выражением лица.
- Опять поссорились? - с легкой усмешкой спросил Митя.
- Да она полная овца, - ругнулся Леша и, пройдя последние ступени, обратился ко мне:- Ты ее давно знаешь?
- Ну более или менее? - осторожно ответила я.
- И как у нее с другими парнями?
Пренебрежительный тон, которым это было сказано, вызывал отвращение.
- А я откуда знаю?
- Полная дура твоя подруга. Ну у нее вообще парни-то были? Небось, такие же идиоты, как она. Или все бросали тут же.
Я переводила взгляд с одного на другого. Митя смотрел на Лешу и молчал. Спокойно так молчал, как будто все сказанное было в порядке вещей. Хотя кто поймет непроницаемую маску, что у него вместо лица.
- Чего не знаю, того не знаю, - наконец ответила я. - Я, пожалуй, тоже пойду.
- Постой, - Леша ловко встал у меня на пути, загородив лестницу. - Что ж ты нас так быстро бросаешь?
- Я вас не бросаю, - в ледышки превратились не только руки, но и все тело. - Мы мило погуляли, уже 3 часа как гуляем, на первый раз хватит. Пусти.
- Да ладно, задержись еще не на долго, - развязный тон Леши бесил больше, чем спокойствие его приятеля. - На полчаса, окей?
На соседней лестнице сидел Митя. Мимо него можно было пройти, но кто поручится, что тогда Леша не станет хватать за руки? И что Митя так легко пропустит? Спокойствие, только спокойствие, ничего они мне не сделают. Надеюсь. Надо только дождаться кого-нибудь, время еще не самое позднее. Ничего не скажешь, удружила Натка.
От напряжения в голове глухо застучал пульс.
- Лучше расскажи что-нибудь, развлеки нас беседой, - Леша рассмеялся и оглянулся на приятеля. - О чем вы тут говорили?
Тот молча пожал плечами. Тогда Леша повернулся ко мне, и я неохотно произнесла:
- Ни о чем особенном.
- Да ладно, не жмись. Не, а правда, сколько ты Натку знаешь? Пару месяцев, год?
Минут десять я мужественно сносила все глупости, что говорил бывший Наташкин парень, все больше изумляясь, как она могла с ним встречаться. Он никак не мог успокоиться, материл Натку через слово, отпускал всякие скабрезные шуточки, над которыми они оба смеялись. Мое терпение было вознаграждено: этажом ниже из квартиры вышла молодая женщина, и на этот раз парни не стали меня останавливать. Вместе с ней мы спустились на первый этаж и вышли из подъезда, после чего разошлись в разные стороны. Я поспешила скрыться за углом, пусть даже это был не самый прямой путь к моему дому. На ходу я достала телефон, набрала Наткин номер и раздраженно рявкнула:
- Какого… художника ты вытворяешь? - моему возмущению не было предела. Особенно, когда я услышала ответ, сказанный таким тоном, будто ничего особенного не произошло:
- Что, они ушли? И как все прошло?
- А ты как думаешь?! Почему ты ушла?
- Потому что Леша придурок, - огрызнулась Натка. Ага, а раньше ты этого не знала. Там же все очевидно с первой фразы. - Он пытался меня развести на секс прямо в подъезде!
- И ты решила оставить ему меня! Ну спасибо!
Я зло выключила телефон. Что бы я!.. Чтобы я еще раз ее послушала!.. К черту такие свидания и таких парней. Мне и одной хорошо.
Глава 4. Трамвайное депо. Глава 4. Трамвайное депо.
Мы любим говорить об одиночестве. Что это удел каждого, что мы одиноки даже в толпе. Рассуждаем, говорим и собираем афоризмы, как будто это нас утешит или придаст сил...
***
Трамвай мерно грохотал, катя по рельсам в сторону школы. Полупустой вагон нещадно трясло, но Даша почти не замечала этого. Она рассеянно смотрела в окно, одной рукой подперев щеку, а второй придерживая пакет с учебниками. Утреннее солнце изредка мелькало среди домов, прорвавшись сквозь облака и окрасив их в сизо-розовые цвета. Девушка морщилась от скупых лучей, слепивших левый глаз, но позу не меняла.
Остаток вечера она провела за компьютером, обсуждая с Маринкой глупость и недальновидность Наташки и ее парней. От этого легчало, но не сильно, и теперь, сквозь утреннюю полудрему и апатию то и дело прорывались отголоски вчерашних переживаний. И запоздалый ужас сковывал нутро каждый раз, когда перед глазами вставал Лешка, загораживающий лестницу.
Трамвай замер, и водитель равнодушно пробубнил остановку. В последний момент Даша опомнилась и выскочила на улицу, стукнув книгами о закрывающиеся двери. Трамвай дзинькнул пешеходам и продолжил свой путь, а Даша отправилась к школе, неохотно переставляя ноги.
Беда обнаружилась у ворот. Школу ограждал высокий зеленый забор, отдельные места которого косили под художественную ковку, а ворота запирались на магнитный замок. У каждого ученика был ключ, у Даши тоже, вместе с остальной связкой она хранила его на дне сумки, а вот самой сумки при ней не оказалось. Только пакет с учебниками, который она не выпускала из рук, а сумка… А сумка, похоже, осталась в трамвае…
Шедшие по тропинке ученики видели, как девушка в черной куртке со всех ног бежала от школы. Зажав подмышкой сверток с учебниками, она неуклюже перепрыгивала лужи и спешила минимум на пожар. Сама же Даша меньше всего думала о том, как выглядит. Все мысли занимала забытая сумка и грандиозный скандал дома, если не получится ее вернуть. А как ее вернуть?
Она выскочила на остановку и заметалась, растерянная. Трамвай давно ушел, а она не запомнила ни номера вагона, ни номера маршрута. Она никогда не обращала на них внимания, какой прок, если любой из трех местных маршрутов ей подходил? А теперь только хвататься за голову…
- Эй, Морозова, привет!
Максим, в черной кожаной куртке, больше похожей на косуху, вышел из-за трамвая и помахал ей рукой. Порыв ветра скинул с одного плеча темно-красный полосатый шарф, но Живов подхватил его и тут же накинул обратно.
- Привет, - кисло откликнулась Даша. Похоже, пора было смиряться с потерей. Телефона, конечно, жалко. И дневник новый заводить. И ключи восстанавливать. И школьный пропуск… От предстоящей возни стало дурно.
- Что-то случилось? - Макс заметил ее состояние и тревожно заглянул в глаза. - Тебе плохо?
- Случилось, но… - она тяжело вздохнула, - не важно. Пошли в школу.
- У тебя вид, будто ты сейчас в обморок грохнешься. Плохо себя чувствуешь?
Даша удивленно воззрилась на одноклассника:
- Что, правда? Нет, в обморок падать я не собираюсь. Просто сумку потеряла, а там… - Даша вновь замялась, не в силах говорить о собственной глупости.
- Где? - тут же требовательно спросил Макс. - Где потеряла? Давай поищем, может найдем.
- Да не найдешь уже. Я ее в трамвае оставила.
- Маша-растеряша! Давно трамвай уехал?
- Да.
- Пробки на его пути есть? Догнать можем? А депо где? Все найденные вещи оставляют в депо, здесь все трамваи туда идут?
Сметенная его напором, Даша растерянно отвечала, наблюдая, как Макс оглядывает в поисках чего-то. На горизонте показался очередной трамвай.
- На этом доедем? Как не знаешь? Ты здесь всю жизнь живешь или я?
Даша почувствовала, что слезы обиды, с трудом взятые под контроль до появления Макса, от его злого голоса сейчас все же прорвут плотину.
- Хватит ругаться! - на бегу возмутилась она, едва поспевая за приятелем, который схватил ее за руку и потащил на трамвай.
- Ладно-ладно, залазь давай. Уважаемый, а здесь все трамваи из одного депо ходят? Отлично. А долго до него? Довезете? Да вот, сумку в трамвае забыли. Спасибо.
Расспросив машиниста, Макс прошел в пустой вагон вслед за Дашей. В нем были лишь две бабульки, которые наверняка ехали в поликлинику. Пока девушка выбирала, где сесть, парень приземлился в центре трамвая и позвал к себе.
-Рюкзак, - наставительно заявил он. - Рюкзак надо носить в школу, а не эти ваши дамские сумочки. Все равно в них нифига не помещается. Давай сюда свой пакет.
- Зачем?
- Давай-давай, - он забрал учебники у вяло сопротивлявшейся Даши и запихнул в свой полупустой рюкзак. - А то еще и их забудешь. И не реви. Найдем мы твою сумку.
- Я не реву, - слезы были близко, но пока получалось их удержать. Только очень хотелось шмыгать носом.
- А я все равно говорю, не реви, - интонация получилась так похожа на Карлсона, что Дашу пробило на нервный смешок. А в следующий момент она уже безудержно хихикала, хоть и понимала, что это все нервное.
- Вот так-то лучше.
- Зато… зато куплю себе новый телефон, - вымолвила девушка, отсмеявшись, но не в силах удержать отдельные смешки. Слезы все же выступили на глазах, и она торопливо их стерла. - И сумку, эта мне все равно не нравилась.
- Рюкзак. Ты купишь себе рюкзак. Небольшой, стильный женский рюкзачок, понятно? Даже если мы найдем твою сумку.
- Хорошо, - улыбнулась Даша.
По дороге Даша отзвонилась в школу и предупредила, что не появится. Примерную ученицу и отличницу не стали расспрашивать, лишь вежливо спросили, не заболела ли и будет ли завтра. А вот Макс звонил родителям, вкратце объяснил ситуацию и попросил отмазать от школы. Причем, именно так и сказал. Судя по тому, что возражений не последовало, с родителями парню жутко повезло. Даша тут же подумала, какое грандиозное разбирательство предстоит ей вечером, когда мать узнает либо о пропаже сумки либо о прогуле, и от этих мыслей и правда захотелось грохнуться в обморок. Впрочем, Максим не давал ей киснуть, постоянно что-нибудь говорил, ерничал и развлекал. И хоть тягостное волнение не отпускало, от безнадежных дум и терзаний одноклассник отвлекал исправно.
Путь до депо занял полчаса. Трамвай остановился перед небольшим одноэтажным домиком, спрятанным среди деревьев, водитель открыл двери и, выглянув из кабины, сказал:
- Спросите у дежурных, передо мной 4508 ехал, не оставлял ли чего.
- Спасибо! - крикнул в ответ Макс, спеша на выход вперед подруги. У подножия лестницы он остановился и протянул ладонь, предлагая опереться. Даша на секунду замерла, а потом все же приняла руку. Легкое пожатие было спокойным и ободряющим, а потом, не выпуская руки, Макс пошел к темно-серой стальной двери, видневшейся в зеленом доме. От удивления девушка покорно сделала пару шагов, но опомнилась и отняла ладонь со словами:
- Я не потеряюсь.
- Ну а вдруг? - Макс оглянулся и как ни в чем не бывало улыбнулся.
Тетеньки-дежурные выслушали историю, посочувствовали, но ничем помочь не смогли - 4508 трамвай никаких вещей не оставлял и уже вновь вышел на маршрут.
- Хотите - дождитесь, поговорите с водителем, - сказали они.
Ребята поблагодарили и вышли на улицу. Низкое серое небо наконец-то разродилось, и на землю опускались первые снежинки. Мелкие слипшиеся комочки, они таяли, едва коснувшись деревьев, асфальта или травы.
- Первый снег.
- Ага.
Металлическая дверь крепко держала голоса дежурных и их телевизора, а на улице установилась удивительная тишина. Правда, длилась она не долго - очередной трамвай вышел на маршрут и привычно загрохотал по рельсам. Даша посмотрела на часы: первые два урока они благополучно прогуляли.
- Подождем?
- Ну надо все же выяснить, что стало с твоей сумкой. Пойдем, - он шагнул к путям и поманил девушку за собой. - Я давно хотел посмотреть, как у них это выглядит, а тут такой шанс!
- Ты о чем? - Даша догнала Максима и пошла с ним рядом.
- О путях. Тебе разве не интересно? Ты знаешь, как переводят стрелки?
Следующие полчаса прошли незаметно и очень увлекательно. Максим рассказывал все, что знал про трамваи, а знал он удивительно много, разглядывал рельсы, заглядывал под стоящие составы. А Даша ходила за ним попятам, слушала и улыбалась.
- А у тебя есть мечта? - внезапно спросила она.
Макс запнулся и осторожно ответил:
- Есть, а что?
- Просто. А какая?
- Просто так даже кошки не родятся. А у тебя есть?
- Есть.
- Какая?
- Ха, ты мне не сказал, а я тебе должна?
- Дело твое, - Макс пожал плечами. - А с чего ты вообще спросила-то?
- Да так, вспомнился один спор, - она криво улыбнулась.
- И о чем был спор?
- Ну я говорила, что у хорошего человека всегда есть мечта.
- А спорщик? Слушай, из тебя информацию всегда клещами тянуть надо?
Даша посмотрела на возмущенного Макса и скупо улыбнулась.
- А спорщик утверждал, что это не показатель и приводил в пример себя, но это было не очень убедительно. Извини, я не самый лучший собеседник.
- Да нет, собеседник ты нормальный. Когда с тобой не случаются подобные приступы зажатости. И вроде хочешь что-то рассказать, и стесняешься.
Девушка растерянно посмотрела на него и отвела взгляд. Не стесняется она. Просто сомневается, что ему это будет интересно. И вообще, он парень. Кто его знает, как у него с мужской солидарностью.
Вокруг все так же падал снег. Он уже не таял, едва соприкоснувшись с чем-нибудь, и постепенно скрадывал черноту поздней осени. Хлопья стали крупнее, по-прежнему представляя собой слипшееся скопление снежинок. Тишина, лишь редкий звон и грохот трамваев, который будто стал тише из-за снега. Не в силах решить, как поступить, Даша замолчала и подставила ладонь падающим снежинкам.
- Снег кружится, летает и та-ает, - фальшиво протянул Макс.
Девушка широко улыбнулась и пропела в ответ:
- И позе-емкою клубя…
- Заметает зима, заметает все что было до тебя, - закончили на два голоса они и дружно рассмеялись.
- Ты хорошо поешь. Как и читаешь стихи.
- Эм… спасибо.
Скептицизм не ускользнул от внимания парня.
- Не, правда. Я только из-за стиха тебя и заметил. Ты так здорово его прочла, с таким чувством, с выражением. У тебя талант.
Даша попыталась вежливо улыбнуться, но почувствовала, что улыбка вышла кривой.
- И ты только из-за стиха стал со мной общаться?
- Нет, еще потому что у тебя всегда можно узнать домашнее задание, - он довольно улыбнулся. - А еще чтобы выжить, когда ты возьмешься уничтожать мир. Или захватывать? Ты что с ним собираешься делать? Кстати, как твои успехи? На какую дату запланирован конец света? Мне нужно подготовиться.
- Дурак, - беззлобно отозвалась Даша.
- Еще какой, - Макс важно закивал и скорчил рожу.
Прошел уже час, как они мерзли на этой станции. Оставляя на мокром снегу четкие следы, парень с девушкой наворачивали очередной круг вокруг зеленого дома с дежурными.
- Знаешь, почему я забыла сумку? - и дождавшись вопросительного взгляда, Даша пояснила: - Вчера просто был совершенно отвратный вечер. Подруга… хотя какая она теперь подруга? Позвала гулять со своими приятелями. А потом бросила меня с ними.
Даша подозревала, что говорит зря. Что об этом стоило бы молчать, тем более ничего страшного ведь не произошло. Просто не сложился вечер, но так хотелось пожаловаться на чужую глупость и подлость! Макс слушал, не перебивая, лишь иногда задавал уточняющие вопросы. И был очень серьезен, не отпускал свои вечные шуточки, за что Даша была ему благодарна. Когда же она выдохлась, выговорилась, парень выдал:
- Мой тебе совет - забей. Придурки - они придурки и есть.
- Да знаю я, - отмахнулась Даша. - Просто обидно, в кои-то веки решилась на подобное, и такой облом. Я думала просто потрепаться, как вот с тобой, а вышло черти что!
- Да ладно, это ж не конец света. Найдется еще парень умнее и достойнее.
- Нафиг, - категорично отмела девушка. - Нафиг свидания. Да и не позовет больше никто. Буду учиться, окончу школу, поступлю в университет. И прекрасно проживу без этих глупостей.
Макс ошарашено на нее воззрился, и не понятно было, что его изумило больше: слова или интонация.
- Сильна, мать! Круто это ты. Вот так из-за пары идиотов и появляются злодеи, - он горестно всплеснул руками. - Теперь она возненавидит всех парней на свете и примется истреблять. Ты главное помни: ты мне обещала, я твой подручный, меня трогать нельзя!
И они вновь стали шутить, кидаться первыми снежками, мелкими и мокрыми, и смеяться, нарушая тишину своими юными голосами. В кои-то веки Даша не хотела ни о чем думать и чувствовала необыкновенную легкость. Никогда раньше у нее не получалось вот так дурачиться, не боясь сделать что-то не верно. А Максим… решил не спешить. Пусть она привыкнет. Пусть она раскроется...
Глава 5. В гостях.
Статус: в процессе.
Аннотация: Самая обычная девушка? Ну да, некрасивая и замкнутая. Самая обычная история любви? Конечно, ведь он общительный и обаятельный, почти прекрасный принц.
Или все же нечто больше? Ведь она - слишком серьезная, слишком взрослая для своих четырнадцати. И почти не знает, что это - детство.
Комментарий автора: Местами автобиографично, хотя я все переврала себе в угоду. Писалось под вдохновением и без цензуры, так как внутренний критик эту штуку серьезно не воспринимает.
Четвертая часть внезапно получилась от третьего лица. Мой косяк, но переписать пока не вышло.
Принимаются варианты названия и аннотации, вижу, что существующие не очень подходят, но ничего толковее не придумывается. Вступления к каждой главе полны пафоса специально
.Критиковать (в смысле, искать недочеты и корявые фразы), в принципе, можно, но только если вы считаете, что эта штука критики и редактуры достойна и с ее учетом сможет стать конфеткой. Тогда я восприму вашу критику как комплимент ^_^. А вообще, комментарии с удовольствием прочту.
Глава 1. Первый день.Глава 1. Первый день.
Как выглядит обнаженное сердце? У кого-то оно сияет мягким светом, а у кого-то почернело от зависти. У одного кровоточит многочисленными ранами, у другого покрыто застарелыми шрамами. Как выглядит мое сердце? Что бы я не сказала - совру. Я не знаю. Но мне кажется, его не видно за льдом.
Мне было четырнадцать лет.
***
Тяжелый крест достался ей на долю:
Страдай, молчи, притворствуй и не плачь;
Кому и страсть, и молодость, и волю -
Всё отдала, - тот стал ее палач!
Золотистые стрелки часов показывали 7:45. Я захлопнула томик стихов и принялась собирать сумку. На сегодня задали стих Некрасова о любви. Но все его пафосно-возвышенно-слащавые прекрасные незнакомки вызывали рвотные спазмы. Этот понравился больше. Но смогу ли рассказать так, как нужно?
Поворачиваясь, скрежетнула дверная ручка. Мама заглянула в комнату и тут же высказала недовольство:
- Опять ты сумку с утра собираешь.
- Если с вечера - обязательно что-нибудь забуду.
Не дослушав, мать хлопнула дверью. Я скривилась. Все проверяет, не опоздаю ли я в школу. Сколько можно контролировать? То ей не так, это не эдак.
Достало.
До школы можно было дойти пешком, а можно - проехать две остановки на трамвае. Посмотрев на хмурое низкое небо, я решила рискнуть. Дождя не было уже неделю, и все сходились на том, что на днях выпадет первый снег. Главное, не сейчас.
Выметенный тротуар облепили черные влажные листья, не поддавшиеся жестким метлам дворников. Такие же черные деревья, стоявшие вдоль дороги, с трудом удерживали жухлые остатки летней одежки. Иногда очередной листок пролетал перед лицом желтой корявой бабочкой, и неизменно ускользал от моих рук.
Я подошла к школе аккурат, чтобы успеть раздеться и попасть в класс. Прозвенел звонок, но учительница литературы задерживалась, и я принялась вновь повторять стих. Класс галдел в полную силу, ни мало не волнуясь о том, что урок уже начался, и на шум может заглянуть кто-то из учителей. Я заткнула уши.
Светлана Николаевна опоздала на пять минут. И зашла не одна. Быстро оказавшиеся у своих парт ученики с любопытством разглядывали своего ровесника, замершего у стола учителя. Я встала.
- Здравствуйте. Садитесь. Знакомьтесь, это Максим Живов, ваш новый одноклассник, - учительница оглядела класс. - Садись пока к Егору, - и она указала свободное место на третьей парте у двери. С Егором никого не сажали, потому что он был то еще трепло. Так что если новенький не завзятый молчун, долго там не продержится.
Максим улыбнулся и кивнул:
- Хорошо.
А на молчуна он похож не был. Слишком дружелюбно улыбался. Вообще, выглядел он обыденно: среднего роста, короткая стрижка темных, почти черных волос, темные же глаза. Но эта улыбка и темно-синяя рубашка сильно его красили.
Пока новенький шел к своему месту, Светлана Николаевна строго предупредила, обращаясь в основном к Егору Телегину, его соседу:
- Поговорите и познакомитесь на перемене. А сейчас начнем урок.
Она открыла журнал и начала перекличку. Катя, моя соседка по парте, занявшая свое место только с приходом учительницы, толкнула меня локтем:
- Ты стих выучила?
- Ага.
- Какой?
Я ткнула пальцем в учебник.
- Уу, длинный. А я вчера совсем забыла. Хоть бы не спрашивала.
Я удержалась от усмешки, краем глаза наблюдая, как ерзает соседка, разрываясь между любопытством к новенькому и необходимостью хотя бы начать учить какой-нибудь стих. Любопытство побеждало. Почему-то мне было неприятно это наблюдать. Слишком предсказуемо, слишком очевидно? Теперь все девчонки, которых в нашем классе вдвое больше парней, облепят бедного новенького. Уж на ближайшие две недели точно. Меня саму произошедшее взволновало мало. Я знала, что Максим никуда не денется, и я смогу наблюдать за ним каждый день теперь очень долго. Одноклассником больше, одноклассником меньше…
Урок прошел довольно спокойно. Даже замечаний Егору не делали. Я сидела всего через парту от них и регулярно слышала, как они переговариваются. Но учительница была дальше и то ли не слышала, то ли предпочла молчать.
Чем ближе был конец урока, тем больше я волновалась. Вот-вот спросят стих, я его знала, но ледяные руки противно дрожали. Наконец, учительница посмотрела на часы и спросила:
- На сегодня я задавала выучить стихотворение о любви Некрасова. Кто готов?
Как обычно, ни одной руки. Желающих нет, даже если кто-то и выучил. А зная наш класс, таких процентов десять. Я посмотрела на Катю, уткнувшуюся в учебник, и подняла руку.
- Та-ак, Даша, - Светлана Николаевна принялась искать меня в списке. Вот нашла, поставила точку напротив фамилии. - Ну выходи, рассказывай.
Я старалась ступать твердо, но чувствовала, как дрожат колени. А вот хрен вам. Я расскажу! Хорошо расскажу! Зря, что ли, я лучшая ученица в классе…
Тяжелый крест достался ей на долю:
Страдай, молчи, притворствуй и не плачь;
Кому и страсть, и молодость, и волю -
Всё отдала, - тот стал ее палач!
Давно ни с кем она не знает встречи;
Угнетена, пуглива и грустна,
Безумные, язвительные речи
Безропотно выслушивать должна:
"Не говори, что молодость сгубила
Ты, ревностью истерзана моей;
Не говори!.. близка моя могила,
А ты цветка весеннего свежей!
Тот день, когда меня ты полюбила
И от меня услышала: люблю -
Не проклинай! близка моя могила:
Поправлю всё, всё смертью искуплю!
Не говори, что дни твои унылы,
Тюремщиком больного не зови:
Передо мной - холодный мрак могилы,
Перед тобой - объятия любви!
Я знаю: ты другого полюбила,
Щадить и ждать наскучило тебе...
О, погоди! близка моя могила -
Начатое и кончить дай судьбе!.."
Ужасные, убийственные звуки!..
Как статуя прекрасна и бледна,
Она молчит, свои ломая руки...
И что сказать могла б ему она?..
Обреченность. Грусть. Злость. Горечь. Я читала строку за строкой, стараясь наполнить слова эмоциями. Теми эмоциями, которых никогда не показывала в обычной жизни. Которых никто никогда от меня не слышал. Я не хотела стать актрисой, нет, но в этом чтении со сцены было свое болезненное удовольствие. Как и в самом стихотворении.
Класс сдержанно слушал. Я не смотрела на лица, боясь сбиться, переводя взгляд с одного шкафа на другой поверх голов. Лишь пару раз я опускала глаза и тут же отводила, чтобы не испугаться, чтобы не растеряться от их скучающих, серьезных лиц.
Стих кончился. Я сдержала судорожный вздох и прошла к своему месту, заметив по дороге заинтересованный взгляд новенького. Поймав мой взгляд, он широко улыбнулся и показал большой палец. Я хотела улыбнуться в ответ, но скулы будто свело судорогой. Поэтому я просто села за парту. Молчаливая. Сдержанная. Холодная. Как обычно.
***
Следующий урок, русский, должен был проходить в том же классе, поэтому, как только прозвенел звонок, народ никуда не пошел, а облепил новенького.
- А ты откуда? А где живешь? А почему перевелся?
Вопросы сыпались градом, а он смеялся и отшучивался. Раскрыв книгу, я слушала, что до школы ему тоже пара остановок на трамвае, но в другую сторону, что перевелся из-за переезда родителей, а раньше жил в другом районе. Нас разделяла всего одна парта, но голоса Максима почти не было слышно за громкими фразами Егора и визгливым смехом девчонок, так что очень быстро шум стал меня раздражать. Ну их на фиг с их балаганом. Лучше уж посижу в коридоре на диванчике, благо интернет на телефоне настроен. Уже выходя из класса, я услышала насмешливую фразу Егора:
- Это наша отличница.
Черт бы их побрал! Сейчас наплетут с три короба, "любимые" однокласснички.
Мы не ладили. Совсем не ладили. Я ходила в школу только ради учебы, они - только ради общения. Я не понимала, как можно быть такими раздолбаями, они - как можно быть такой серьезной. И новенький наверняка из той же оперы. В отличие от одноклассниц, я не интересовалась парнями и наблюдала их неуклюжие ухаживания за девушками с холодным презрением. Впрочем, как и за дешевым заигрыванием девушек. Все это выглядело дико глупым.
Новенький был любопытен мне просто как человек, просто как событие в размеренной жизни. Ну и фиг с ним. Катька наверняка все расскажет, что там наслушается. Надо будет только позвать ее на днях погулять.
С медленным интернетом перемена прошла быстро. Класс встретил меня оглушительным хохотом. Не удержавшись от вздоха, я села на свое место. День обещает быть длинным.
Уже на следующей перемене внимание к новенькому было не столь плотным, но все так же преимущественно женским. На уроках он молчал, не поддаваясь на провокации Телегина. Видно, не хотел портить впечатление учителей о себе в первый же день.
Мои ожидания не оправдались. Все проходило вполне мирно, а главное - меня никто не трогал. Вплоть до последней перемены…
- Ты здорово читаешь стихи.
Я оторвалась от телефона, с которого читала книгу, и подняла взгляд. За соседней партой сидел Максим, улыбаясь той же дружелюбной улыбкой, что и утром, у доски. Я с недоверием посмотрела на него и, помедлив, все же ответила:
- Спасибо.
- Говорят, ты лучше всех учишься в классе. Поможешь мне освоиться?
Правильно говорят: наглость - второе счастье. Я окончательно растерялась, чуя подвох, но совершенно не представляя, как на него реагировать. Лишь спросила на автомате:
- А ты на что учился?
- Тройки, четверки.
- Ладно, посмотрим, - чего мне меньше всего хотелось, так это помогать ему осваиваться. У него весь класс в распоряжении, и, судя по первому дню, один он не останется.
Видя мое явное нежелание общаться, дальше лезть он не стал, тем более, что его окликнули. Нет, ну каков нахал! Похвалил стихи, и я ему теперь помогать должна? Или Егор его подбил как-то подшутить надо мной? Подошедшая Катька слышала мало. При ней Егор высказался только в духе, что Даша - местная отличница и ботан, а узнав, что произошло, объявила меня в паранойе.
- Подошел, сказал комплимент и попытался завязать беседу, а тебе невесть что мерещится. Дура ты, Дашка, хоть и умная. Приятный парень, может ты ему понравилась?
- Если будет спрашивать, скажи, что он мне совершенно не понравился, - разозлилась я. - Ты посмотри на Ленку и остальных, они ж меня живьем съедят.
- Ничего они тебе не сделают, - как ни в чем не бывало пожала плечами единственная подруга. - Опять ты глупости говоришь.
- Он первый день в школе. Если он тебе нравится - флаг в руки. А меня не впутывай, - я тяжело вздохнула и тихо добавила: - Не было печали...
***
В отличие от меня, Катька жила по соседству со школой, поэтому домой я шла одна. Нет, были еще одноклассники, из-за мелкого моросящего дождя спешащие на трамвай, но из всего класса лишь с Катькой я нормально общалась. Вон Кира, она ко мне больше всех неравнодушна. Мечтает стать моделью, всегда следит за своим внешним видом. За что она меня так ненавидит, я не знаю. Но перевариваем мы друг друга с трудом. Я ее - за вранье в глаза, лицемерие и подхалимаж, а она меня… наверно за то, что на этот подхалимаж не ведусь и задавака страшная. Кто бы говорил.
А вон Ленка Окшина. Готова поспорить, больше всех на новеньком виснуть будет. Она ко всем парням клеится, чтобы не сказать хуже. И если Кира своей целеустремленностью и стилем хотя бы вызывает уважение, то эта… вечно размалеванная и одетая, как на панель.
А вот Юлька Милова и Ко. В младших классах училась лучше меня, а потом выросла, появились другие интересы… мы с ней даже дружили, в гости к друг другу ходили. Мы и с Кирой дружили… когда-то.
Я осторожно пнула попавшийся на дороге камушек. Ну и фиг с ними. Пусть думают, что угодно. Мне с ними тоже не интересно общаться.
Дома никого не было. Мать вернется только к шести. Переодевшись, я засела за компьютер, и очень быстро все глупые и грустные мысли уползли в дальний угол. Вот так убьешь сотню-другую монстров и сразу легчает. За этим занятием меня и застала мать, вернувшаяся с работы. И началось…
- Опять ты за компьютером! Целый день, небось, сидела. Ты хоть уроки сделала? Чего ты вечно сидишь в четырех стенах, пошла бы погуляла с подругами. Нет, она опять за компьютером, зрение портит.
Пальцы свело судорогой от острого желания сжать кулак и треснуть по столу. Или запульнуть чем-нибудь потяжелее в стену. Но сжав зубы, я сдержалась, и вместо этого ответила:
- Ага, лучше я буду с ними портить почки и легкие. Я учусь лучше всех в классе, что тебе еще надо?
- Не вижу я, что ты учишься! - было заявлено мне в ответ с потрясающей наглостью и самоуверенностью. Ага, конечно, тебе главное видимость. Что все в порядке и прилично. Во рту появилась противная горечь. Я достала ключи из сумки, встала и направилась в коридор.
- Ты куда? - тут же обеспокоилась мать.
- Куда послали, туда и иду. К подружкам, - последнее слово я произнесла со всей возможной язвительностью. - На блядки.
***
На улице было сыро и мокро, но дождь уже не шел. За домом раскинулся небольшой сквер с детской площадкой, туда я и направилась. Фонари старательно подкрашивали желтым и рыжим безрадостный пейзаж поздней осени, но проку было мало. Не знаю, правда ли, что такой цвет у фонарей призван поднимать настроение и бороться с депрессиями, меня он раздражал. Подложив бесплатную газету, предусмотрительно стащенную из почтового ящика, я села на низенький заборчик, ограждающий кусты сирени от асфальта. Наверно, я походила на нахохлившегося воробья, но мне было плевать. Я никогда не отличалась внешностью, поэтому давно на нее забила. Разве что волосы у меня были хорошие, густые и длинные, темно-русые, но мне было лень сооружать из них что-то эдакое, а распущенные они вечно мешались и путались. А подстричься рука не поднималась. Так и ходила то с хвостиком, то с косой.
Мимо меня прошла семья, что жила на три этажа выше. Из тех, что показывают в рекламе: полная семья, мама, папа, счастливый ребенок лет восьми и жизнерадостная собака, кажется, лайка. Когда я на них смотрела, меня всегда брали завидки. Они гуляли. Бегали. Дурачились. Веселились. Делали то, что я не умела. У них было то, чего я была лишена. И если бы каким-то чудом они предложили бы мне присоединиться, я бы не смогла сделать и шагу от страха и ужаса, как глупо и неуклюже буду выглядеть… А может и смогла бы? В любом случае, это лишь мои фантазии, а семья тем временем давно скрылась за поворотом. Стылая сырость постепенно пробиралась под куртку, выгоняя домашнее тепло. Чтобы окончательно не замерзнуть, я встала и пошла совершать ритуальный круг вокруг квартала. Я не в первый раз гуляла одна, в том числе и после захода солнца. Пути отхода были изучены, а удобный маршрут проложен.
Противный ветер стряхивал с деревьев тяжелые капли дождя. Они порой стучали по капюшону, а особо меткие попадали по носу. Я вытирала нос и шла дальше. Не сделанные уроки меня не беспокоили, на письменные мне хватит полчаса, а устные прочту на переменах. Меня больше беспокоил новенький. Как быть, если он опять подойдет? Что делать, если правда попросит помощи? Не хотелось столкнуться с мужским вариантом Киры: когда в глаза вежливо просят списать, а за глаза нагло хвастаются, как пользуются моей добротой. Значит, списывать не давать.
За подобными мыслями я закончила круг и вернулась домой. Мать меня больше не трогала.
Глава 2.Глава 2.
Осень - пора депрессий. Нет, не расписной октябрь с желтыми, рыжими, красными деревьями, лужами-зеркалами на умытом асфальте и легким запахом прелой листвы. А грязный, сырой и черный ноябрь, когда зелени уже нет, а снег еще не выпал. В такие дни я радовалась, что живу в городе, где вместо грунтовых дорог и троп - асфальт.
***
На следующий день я пришла необычно рано, застав совершенно пустой класс. Только новенький, Максим Живов, лениво листал учебник математики. Услышав меня, он поднял глаза и улыбнулся.
- Привет!
- Здравствуй, - я сдержанно кивнула в ответ и села за первую парту. Я всегда сидела на первой парте.
- Боялся опоздать и перестарался. А ты всегда так рано приходишь?
Рука с книгой замерла в паре сантиметров от парты. Что это? Очередная попытка завязать непринужденную беседу? Опомнившись, я положила-таки учебник и обернулась. Максим, как прилежный ученик положив руки на парту, смотрел на меня. Вопросительно приподнятые брови, на губах легкая улыбка - воплощение дружелюбия.
- Нет, - я отвернулась. Но от него было не так-то просто отвязаться.
- Можешь дать мне дневник, пожалуйста? Хочу списать домашнее задание. Надо хотя бы в первую неделю все исправно делать, - он рассмеялся.
- Держи.
Максим перегнулся через парту и взял протянутый дневник.
- Спасибо. Я быстро.
И затих. Наконец-то.
Тем временем начали подтягиваться остальные ученики. Школа постепенно наполнялась привычным гулом. Одноклассники здоровались с Максимом, интересовались, что он пишет, и расходились по своим местам. Я не оглядывалась, но слышала их голоса, вопросы и ровные, но вежливые ответы новенького. Я любила слушать.
Не знаю, что он там так долго списывал, но к началу математики дневник ко мне так и не вернулся. Следующей была история, и на перемене я листала заданный параграф, выписывая даты и фамилии для лучшего запоминания.
- Как твой план по захвату мирового господства?
- Что?
- Ты сидишь такая серьезная, что-то пишешь. Наверно, план составляешь. Темный властелин с первой парты. Ты это, если будешь всех убивать, меня не трогай, а в подмастерья возьми. Я тебе пригожусь. Всегда мечтал быть правой рукой темного властелина.
Рядом со мной стоял все тот же Максим и с совершенно серьезным лицом говорил весь этот бред. Мой дневник он уже положил на парту, а я все молчала, не в силах собраться с мыслями и придумать достойный ответ.
- Я подумаю, - наконец, буркнула я.
Он улыбнулся, шутливо отдал честь и пошел к девчонкам, что собрались вокруг Юльки и что-то обсуждали. Я проводила его взглядом и видела, как он непринужденно вклинился в их разговор, раздавая комплименты направо и налево. Трепло! Вот кто этот новенький! Трепло и клоун почище Егора.
***
Так началась его учеба в нашем классе. В коллектив он влился без особых проблем, разве что Димка пытался взять его на понты, но подробностей я не знала. А на следующий день после инцидента все было ровно. Он еще пару раз подходил ко мне с пустяковыми просьбами, а иногда и к Катьке. Звал "темным властелином", шутил и улыбался. Но шутил и улыбался он со всеми, так что со временем я успокоилась. Разве что так и не поняла, как отвечать и реагировать.
Через неделю я окончательно утвердилась во мнении, что никто из класса ему не нравится, и он просто дурит им головы. Поняли ли это остальные, я не знаю. Первую проверочную он написал на три и ничуть не расстроился. К чести сказать, списать он у меня так ни разу и не попросил. Только продолжал спрашивать, что задали. И звать "темным властелином".
***
На химии я сидела одна. Это был единственный класс, где я сидела в середине ряда, а не на первой парте. Из-за частой смены учителей химия считалась одним из самых бесполезных предметов в школе. Хоть она и шла у нас первый год, было понятно, что бояться особо не чего. Потому Катька и не переживала, что провалится на какой-нибудь контрольной - учителя каждый раз хорошо страховались, чтобы в классе не было двоек, и поменьше троек. А других желающих сидеть рядом со мной не находилось.
- Свободно?
Вопрос, раздавшийся перед самым звонком, заставил меня вздрогнуть. Рядом стоял Максим, опустив рюкзак на соседний стул.
- Да, - я пожала плечами и оглянулась на его прежнее место. Телегин то ли еще не пришел, то ли вовсе решил прогулять. - А что, Егора не будет?
- Он отпросился домой, и я решил воспользоваться шансом. Пока им не воспользовался кто-то другой.
- В смысле?
- Ну, так я выбрал, с кем сидеть. А если бы остался на прежнем месте - меня бы выбрали, - он подмигнул и полез в рюкзак. - У тебя есть учебник? А то у меня с ними до сих пор напряг. Надо будет на этой неделе все же смотаться в книжный.
- Есть, - я выдвинула книгу в центр парты.
- Здорово! Спасибо. Как продвигается план по захвату мирового господства?
И как ответить? Попросить, чтобы больше не задавал дурацких вопросов? Поддержать шутку? Отделаться нейтральным "нормально"?
- Ты все еще рвешься в подмастерья? - я хотела спросить скептически, но не смогла удержаться от улыбки.
- Не, я рвусь в заместители, но для начала сойдет и подмастерье, - он оскалился, став похожим на Луффи с его улыбкой в пол лица.
Зазвенел звонок, но никто не прореагировал. Артем Евгеньевич вечно опаздывал и был очень молодым, а потому его никто не боялся.
Скинув рюкзак на пол, Макс сел на парту.
- Советую начать с захвата Марса. Не, лучше Нептуна. Проверить все равно никто не сможет, зато как звучит! Властелин Нептуна. Звучит же? - он вдруг подхватился, пересел на стул и спросил на пол тона ниже: - Кстати, о властителях. А Подольский правда сын какой-то шишки?
- Главы управы.
- Что, правда? А чего он не в каком-нибудь лицее учится?
- Отец так захотел, - я медленно подбирала слова. - Сам здесь учился и сына отправил. Школа под его покровительством, так что все довольны.
Скоро меня начали посещать мысли, что зря я не соврала о свободном месте. До прихода учителя Макс не смолкал ни на минуту, и мои односложные ответы его мало смущали. Утешало лишь то, что он был не самым плохим рассказчиком. Его лицо постоянно менялось, он корчил рожи, играл бровями, в общем, клоун клоуном. И хоть это было довольно забавно, приход учителя я встретила вздохом облегчения.
Но мое счастье длилось недолго. В пол-уха прослушав пояснения Артема Евгеньевича, Максим спросил:
- Тебе все понятно? - и удовлетворенный моим пожатием плеч, ткнул пальцем на пример. - Объясни, почему здесь пять, а не три моль? Два плюс один разве не три?
- А ты не можешь их просто сложить, тебе катализатор нужен. Он и дает лишние два моль.
- Ммм, - Макс задумчиво склонил голову на бок и в конце концов заключил. - Не, это не для моих мозгов.
Это был вызов. Потому что больше всего я не любила, когда люди сразу сдавались перед непонятным. И я принялась последовательно объяснять, подробно останавливаясь на каждом шаге. То самое, за что меня прозвали занудой. Я чувствовала жар от волнения, что и его отпугнет эта моя манера все разжевывать, но не могла себя заткнуть. А он слушал, внимательно слушал, и одному богу известно, сколько в том было простой вежливости, а сколько - интереса.
- Понял? - с затаенной надеждой спросила я.
- Понял, не дурак, дурак бы не понял.
И улыбнулся, мгновенно стерев с лица серьезное внимание. Будто сбросил одну маску и тут же нацепил вторую. Не застывшую, искусственную, а яркую и живую, как праздничный наряд. И вместо того, чтобы подумать про себя, я внезапно сказала вслух:
- А мне думай: то ли ты недооцениваешь меня, то ли дураков.
Макс рухнул на парту, судорожно зажимая себе рот, чтобы не рассмеяться. Неужели я так смешно сказала? Я смотрела на него со скептическим недоумением, но, глядя в его веселые глаза, и сама улыбнулась. А он ответил:
- Нет, это я себя... переоцениваю.
***
Урок закончился, оставив после себя приподнятое настроение и легкое недоумение. Я все пыталась понять поступок Макса, но ничего так и не придумала. Не ради же справки по химии он ко мне подсел? Ну, в конце концов, все оказалось не так уж страшно, с парнями может быть интересно общаться, когда они не заигрывают, а именно просто дружески общаются. Все бы так.
Если Артем Евгеньевич был самым безобидным учителем, то математичка, Вера Ивановна, самой строгой. Объясняла она, конечно, хорошо, но и требовала так, что каждой контрольной класс ждал словно кары небесной. И сегодня как раз был такой день.
На перемене перед алгеброй ко мне опять подошли. На этот раз Настя. Мы с ней не были подругами, но она мне нравилась за непосредственный и веселый нрав.
- Да-аш, а ты мне поможешь на контрольной? - протянула она, заискивающе глядя на меня своими большими голубыми глазами. Только мы это уже проходили. И не один раз.
- Если будет время.
- Ну, если будет время, ведь поможешь, да? Я на тебя рассчитываю, - она многозначительно закивала.
- Если получится, - так же сдержанно отвечала я.
Мои опасения были не на пустом месте. Мы проходили сложную тему, даже для меня сложную, и пришлось немало повозиться, чтобы решить свой вариант. Даже Катька опасалась лишний раз меня трогать, видя мое нервное напряжение. Все приходящие записки оставались у ней же, потому что я их читать не желала. К звонку я успела решить только свой и половину Катькиного варианта, с которой она сама не справилась. Результат не заставил себя ждать.
- Почему ты не ответила на записку? У нас же один вариант, в падлу, что ли, было написать решение?
Ко мне подошла Кира, та самая, которую я боялась и ненавидела. Я получила ее записку одну из первых, но проигнорировала, как и все следующие.
- Я не успела, извини, - я ненавидела себя за слабость, но вместо того, чтобы осадить зарвавшуюся эгоистку, которая считала, что ей все должны, сидела дико напряженная и не могла поднять взгляд.
- Да ладно тебе заливать-то. А то я не знаю, что тебе эти примеры на один зуб. Не захотела, так и скажи.
Ее голос звучал заносчиво, с презрением. Я сжалась в преддверии удара, не физического, но словами. Но больше ничего сказано не было: одноклассница удалилась с независимым видом. А я кожей чувствовала злые взгляды ее компании.
Катька, все это время сидевшая рядом, осторожно заметила:
- Не обращай на них внимания. Пусть бесятся, а ты все правильно сделала.
Я скупо улыбнулась в ответ. Знаю, что верно, а все равно тяжело и обидно. Ведут себя так, будто я была им чем-то обязана и подвела. Хоть и знаю, что все иначе, чувствую себя именно так. А если чувства не правы, на них не надо обращать внимания. Надо от них избавиться… Выкинуть в окно, запереть в подвале, задавить в дальний угол - как угодно. Только чтобы не было так по глупому больно...
Глава 3. Свидание.Глава 3. Свидание.
Разговоры, события, уроки и нравоучения. Книги, журналы, чужие ЖЖ и диалоги в чате. Я из всего делала выводы. Почему? Отчего? Зачем? Выводы-выводы-выводы. Порой они бывали верные. Чаще я ошибалась.
***
Когда закончились уроки, мне позвонила Марина. Она училась в параллельном классе и была моей лучшей подругой. Симпатичная, белокурая, с карими глазами. Впрочем, обе мои подруги были красивее меня, но я по этому поводу не особо переживала.
- Пошли гулять!
Ни тебе "здрасте", ни тебе "до свидания". Я посмотрела на небо, по-прежнему затянутое свинцовыми тучами.
- А если дождь?
- Не будет дождя, я проверяла. Ну так пойдешь? Через полчаса у моего подъезда.
И положила трубку. Я в сомнении посмотрела на телефон, экран мигнул временем разговора и погас. Идти не было никакого желания, но я и так слишком часто отказывала. Откажешь раз, откажешь другой, в третий тебя не позовут. А Маринку терять не хотелось. Поэтому, безнадежно вздохнув, я пошла домой, по дороге прикидывая, что имеет смысл сделать за полчаса, и смиряясь с неизбежным.
Как будто мало мне было общения на сегодня, Маринка позвала с собой Наташку. Они жили в одном подъезде и дружили с детства, а вот мне Наташа была неприятна. Слишком бойкая, слишком беспардонная, мы по разному смотрели на многие вещи. А может, я просто ревновала… В любом случае, я не обрадовалась, но постаралась это скрыть. Они кивнули мне в знак приветствия, и продолжили прерванный разговор.
- Не знаю, Наташ, - с сомнением протянула Марина. - Лучше держи его на расстоянии.
- Ты за кого меня считаешь? Не заслужил он еще. Пусть помучается, - тоном взрослой опытной соблазнительницы ответила Натка. Я молча слушала, ловя крупицы информации. Обсуждали явно очередного парня Наташки. Они у нее часто менялись.
Мы отправились в парк, который сохранился на берегу реки. Темные волны лениво лизали бетонную набережную, по которой мы шли; порой к нам приближались оставшиеся зимовать утки, но быстро отставали, видя, что мы не собираемся их кормить.
- Кстати, Даш, не хочешь познакомиться с парнем?
Наташин вопрос застал меня врасплох. Я оглянулась на Маринку, но не смогла ничего прочесть по ее лицу.
- Каким?
- У Леши есть друг Митя…
- Лешка - это ее нынешний парень, - вставила Марина.
- … и у него сейчас нет девушки. Давай я вас познакомлю? Вдруг понравится?
Это была не первая их попытка. Периодически они втемяшивали себе в голову, что надо меня свести с кем-нибудь, но до сих пор их рассуждения носили абстрактный и рекомендательный характер. Что-то вроде "будь проще и люди к тебе потянутся".
- Не хочу, - хмуро ответила я.
- Да ладно тебе, он хороший парень, Марин, скажи!
- Видела я его. Урод.
- Ну и что, что не красавец! Зато вежливый, никогда не пошлет девушку. На год тебя старше.
Я скептически скривилась. Внешность меня волновала мало, сама не красавица, но определение вежливости не впечатляло. Но на всякий случай уточнила у Марины:
- Она тебя с ним тоже знакомила?
- Ага, Натка сначала меня с ним пыталась свести, - пожала плечами подруга. - Стеснительный какой-то.
- Ну вот, они оба стеснительные, общий язык и найдут. Давай, соглашайся. Не понравится - так не понравится, никто ж тебя не заставляет с ним сразу встречаться. А то так никогда парня и не будет.
Я не верила, что из этого что-то выйдет. Совсем не верила. Но Маринка внезапно лишь пожала плечами и заявила "попробуй", лишив меня поддержки. А я вспомнила урок химии подумала, что, может, все не так страшно? Может, действительно просто пообщаемся о чем-нибудь нейтральном. Полчаса Наташка и так, и эдак пыталась меня уговорить, и я махнула рукой:
- Ладно, давайте познакомлюсь.
- О, правильно! Мы сегодня договорились о встрече, они приедут, сможешь сегодня?
Я в страхе заметалась:
- Сегодня? Во сколько? Может, лучше завтра?
- Да ладно тебе, чего тянуть? Сегодня в шесть подходи к моему подъезду.
Я даже не нашла в себе сил или желания ответить. Лишь обреченно подумала: "И зачем я согласилась?".
***
Я и сама не знала, зачем. Меня нельзя было отнести к тем романтичным барышням, которые томятся в ожидании прекрасного принца, желающего похитить их сердце. Равно как и к девушкам, для которых наличие парня позарез требуется для поднятия самооценки. От скуки я тоже не страдала: с книгами, играми и интернетом трудно заскучать. Так почему же? За оставшиеся часы, которые я искала дома хоть что-то из косметики и нарядной одежды, я нашла лишь одно подобие ответа. Я просто не смогла сказать "нет". Это была бы трусость.
Из косметики нашлась лишь мамина тушь (фиолетовые тени были забракованы, как слишком яркие, темно-розовая помада тоже), а на одежду я обреченно махнула рукой, решив, что под черной курткой все равно ничего не видно, поэтому оделась просто тепло. Улица встретила меня сумерками и штилем; студеный осенний ветер, дувший больше недели, видно решил взять выходной.
Все уже были в сборе и ждали только меня. Митя и правда оказался не красавцем, но разглядеть мне его не дали. Наскоро представив - "Даша, Леша, Митя", Наташа подхватила Лешу под руку и направилась в сторону парка, предложив нам самостоятельно знакомиться и завязывать беседу. Наташка с приятелем неслись как ураган, задавая темп, и мне приходилось постараться, чтобы не отстать.
- А вы всегда так быстро гуляете?
- Они к беседке идут, - коротко ответил Митя и смолк, заставив меня вновь судорожно соображать, что же еще спросить. Ничего умного в голову не шло (вопросы из разряда "Любишь ли ты Жуль Верна?" и "Знаешь ли ты, что на третьем спутнике Юпитера обнаружили воду? Интересно, обнаружат ли жизнь?" я тоже по размышлению отнесла к разряду глупых), и я разбавляла длинные паузы банальными фразами про школу и любимые места для прогулок.
Беседок в парке было не то, чтобы много, но Наташка явно выбрала самую темную и дальнюю. Но и этого ей показалось мало. Пожелав мне не скучать, а Мите - не обижать подругу, они умчались дальше, оставив нас наедине.
"Тягостно, тягостно, как же тягостно," - тоскливо думала я. - "Чтоб я еще раз согласилась на Наткину авантюру!"
- А чем ты увлекаешься?
- Ничем особо.
- Что, совсем ничем? А чем занимаешься после школы?
- А что, у каждого должно быть увлечение? Ну на барабанах немного играю. А ты? Расскажи о себе.
Лавки покрывала частая россыпь капель, и даже если стряхнуть их, сидеть на отсыревшем дереве удовольствие ниже среднего. Мы стояли как две пародии на атлантов, подперев плечами стальные столбы беседки.
- Я? А Натка что-то говорила? - я пытаюсь разглядеть хоть какие-то эмоции на его лице, но коса нашла на камень: о таком покерфейсе мне мечтать и мечтать. По крайней мере, сейчас вежливую невозмутимость сохранять получалось с трудом.
- Неа.
Я не удержалась от вздоха.
- Ну… Фантастикой интересуюсь. В Айон не играешь, случаем? Нет? Что еще? Животных люблю, собаку хочу завести. А у тебя домашние животные есть?
Так прошли еще полчаса. Никогда еще я так не радовалась Натке, как сегодня, завидев, что они возвращаются. Но с их приходом стало только хуже.
- Ну как вы тут? Пойдем обратно, - резко выпалила девушка. Я перевела взгляд на Лешу, который шел чуть позади. Тогда как уходили они рука об руку.
- Что-то случилось?
- Да, - Натка исходила ядом.- Лешка полный кретин.
- На себя посмотри.
- Со мной-то как раз все в порядке, а ты явно ушибленный на всю голову!
Я поразилась злости, с которой они ругались. Даже не столько злости, сколько словам: так оскорблять своего парня, свою девушку?!
- Ты!..
- Эй, полегче на поворотах, - не выдержала я. - А давайте вы не будете при нас ругаться?
Удивительно, но это их ненадолго утихомирило. Правда, легче не стало, нервозная Натка язвила при любом удобном случае, проехавшись по всем. Но, странное дело, страшные для меня слова для этой пары будто ничего не значили, и, когда мы вышли из парка, они общались, словно ничего не произошло.
Поднялся ветер, быстро загнав нас в ближайший подъезд. Тем более, что расходиться никто пока не собирался, а мои робкие попытки смотаться в расчет не принимались. В подъезде история повторилась в точности - парочка умчалась наверх, а мы с Митей опять остались наедине. Он сел на ступеньку, а я осталась стоять, облокотившись на перила.
Мне казалось, что мои руки превратились в ледышки и не желают согреваться. Я спрятала их в карманы, но даже без них Митя заметил, что я нервничаю.
- Я не собираюсь тебя есть.
- Ага.
- Чего ты так нервничаешь? - зато он был совершенно спокоен. Прямо ледяное спокойствие. И это бесило. Но я сделала неловкую попытку улыбнуться, и заверила, что все хорошо.
Мы помолчали еще полминуты, а потом я выпала в осадок...
- У тебя есть парень?
Если он думал, что я перед этим нервничала, то глубоко заблуждался. Вот теперь я нервничала.
- Нет, - не смотря на это, мой голос звучал твердо. Нет, и я ни мало этого не смущаюсь.
- А раньше с кем-нибудь встречалась?
- Нет, - но провалиться сквозь землю все равно хотелось.
- А какие парни тебе нравятся?
Я в изумлении вытаращилась на него, забыв про все попытки сохранять спокойствие.
- Какие… нравятся? Чтобы матом не ругался. У которых мечта есть. Чтобы положиться можно было.
А еще красивые и веселые, но так не бывает, чтобы веселый и ответственный.
- А у тебя есть мечта? - продолжал пытку мой новый знакомый.
- Не знаю, - больше никогда тебя не видеть! Так я взяла и выложила тебе заветную мечту.
- И хочешь, чтобы у парня она обязательно была? Зачем?
- Я не сказала, что обязательно. Просто желательно, - я не выдержала и сделала пару шагов по лестничной площадке.
- А еще? Или это все? Ты опять нервничаешь?
- С чего ты взял?
- Руки в карманах, зажатая поза, не стоится на месте, - охотно пояснил этот гений психологии. Я обреченно выдохнула. Может, все-таки уйти, не дожидаясь Наташки?
Она будто подслушала мои слова. Наверху раздался шум и топот - кто-то быстро спускался по лестнице. Натка пулей промчалась мимо нас, бросив на ходу "пока" и оставив меня в полнейшем шоке. Пока я растерянно смотрела ей вслед, спустился Леша. Пусть он был симпатичнее Мити, но все равно чем-то отталкивал, то ли грубыми чертами, то ли выражением лица.
- Опять поссорились? - с легкой усмешкой спросил Митя.
- Да она полная овца, - ругнулся Леша и, пройдя последние ступени, обратился ко мне:- Ты ее давно знаешь?
- Ну более или менее? - осторожно ответила я.
- И как у нее с другими парнями?
Пренебрежительный тон, которым это было сказано, вызывал отвращение.
- А я откуда знаю?
- Полная дура твоя подруга. Ну у нее вообще парни-то были? Небось, такие же идиоты, как она. Или все бросали тут же.
Я переводила взгляд с одного на другого. Митя смотрел на Лешу и молчал. Спокойно так молчал, как будто все сказанное было в порядке вещей. Хотя кто поймет непроницаемую маску, что у него вместо лица.
- Чего не знаю, того не знаю, - наконец ответила я. - Я, пожалуй, тоже пойду.
- Постой, - Леша ловко встал у меня на пути, загородив лестницу. - Что ж ты нас так быстро бросаешь?
- Я вас не бросаю, - в ледышки превратились не только руки, но и все тело. - Мы мило погуляли, уже 3 часа как гуляем, на первый раз хватит. Пусти.
- Да ладно, задержись еще не на долго, - развязный тон Леши бесил больше, чем спокойствие его приятеля. - На полчаса, окей?
На соседней лестнице сидел Митя. Мимо него можно было пройти, но кто поручится, что тогда Леша не станет хватать за руки? И что Митя так легко пропустит? Спокойствие, только спокойствие, ничего они мне не сделают. Надеюсь. Надо только дождаться кого-нибудь, время еще не самое позднее. Ничего не скажешь, удружила Натка.
От напряжения в голове глухо застучал пульс.
- Лучше расскажи что-нибудь, развлеки нас беседой, - Леша рассмеялся и оглянулся на приятеля. - О чем вы тут говорили?
Тот молча пожал плечами. Тогда Леша повернулся ко мне, и я неохотно произнесла:
- Ни о чем особенном.
- Да ладно, не жмись. Не, а правда, сколько ты Натку знаешь? Пару месяцев, год?
Минут десять я мужественно сносила все глупости, что говорил бывший Наташкин парень, все больше изумляясь, как она могла с ним встречаться. Он никак не мог успокоиться, материл Натку через слово, отпускал всякие скабрезные шуточки, над которыми они оба смеялись. Мое терпение было вознаграждено: этажом ниже из квартиры вышла молодая женщина, и на этот раз парни не стали меня останавливать. Вместе с ней мы спустились на первый этаж и вышли из подъезда, после чего разошлись в разные стороны. Я поспешила скрыться за углом, пусть даже это был не самый прямой путь к моему дому. На ходу я достала телефон, набрала Наткин номер и раздраженно рявкнула:
- Какого… художника ты вытворяешь? - моему возмущению не было предела. Особенно, когда я услышала ответ, сказанный таким тоном, будто ничего особенного не произошло:
- Что, они ушли? И как все прошло?
- А ты как думаешь?! Почему ты ушла?
- Потому что Леша придурок, - огрызнулась Натка. Ага, а раньше ты этого не знала. Там же все очевидно с первой фразы. - Он пытался меня развести на секс прямо в подъезде!
- И ты решила оставить ему меня! Ну спасибо!
Я зло выключила телефон. Что бы я!.. Чтобы я еще раз ее послушала!.. К черту такие свидания и таких парней. Мне и одной хорошо.
Глава 4. Трамвайное депо. Глава 4. Трамвайное депо.
Мы любим говорить об одиночестве. Что это удел каждого, что мы одиноки даже в толпе. Рассуждаем, говорим и собираем афоризмы, как будто это нас утешит или придаст сил...
***
Трамвай мерно грохотал, катя по рельсам в сторону школы. Полупустой вагон нещадно трясло, но Даша почти не замечала этого. Она рассеянно смотрела в окно, одной рукой подперев щеку, а второй придерживая пакет с учебниками. Утреннее солнце изредка мелькало среди домов, прорвавшись сквозь облака и окрасив их в сизо-розовые цвета. Девушка морщилась от скупых лучей, слепивших левый глаз, но позу не меняла.
Остаток вечера она провела за компьютером, обсуждая с Маринкой глупость и недальновидность Наташки и ее парней. От этого легчало, но не сильно, и теперь, сквозь утреннюю полудрему и апатию то и дело прорывались отголоски вчерашних переживаний. И запоздалый ужас сковывал нутро каждый раз, когда перед глазами вставал Лешка, загораживающий лестницу.
Трамвай замер, и водитель равнодушно пробубнил остановку. В последний момент Даша опомнилась и выскочила на улицу, стукнув книгами о закрывающиеся двери. Трамвай дзинькнул пешеходам и продолжил свой путь, а Даша отправилась к школе, неохотно переставляя ноги.
Беда обнаружилась у ворот. Школу ограждал высокий зеленый забор, отдельные места которого косили под художественную ковку, а ворота запирались на магнитный замок. У каждого ученика был ключ, у Даши тоже, вместе с остальной связкой она хранила его на дне сумки, а вот самой сумки при ней не оказалось. Только пакет с учебниками, который она не выпускала из рук, а сумка… А сумка, похоже, осталась в трамвае…
Шедшие по тропинке ученики видели, как девушка в черной куртке со всех ног бежала от школы. Зажав подмышкой сверток с учебниками, она неуклюже перепрыгивала лужи и спешила минимум на пожар. Сама же Даша меньше всего думала о том, как выглядит. Все мысли занимала забытая сумка и грандиозный скандал дома, если не получится ее вернуть. А как ее вернуть?
Она выскочила на остановку и заметалась, растерянная. Трамвай давно ушел, а она не запомнила ни номера вагона, ни номера маршрута. Она никогда не обращала на них внимания, какой прок, если любой из трех местных маршрутов ей подходил? А теперь только хвататься за голову…
- Эй, Морозова, привет!
Максим, в черной кожаной куртке, больше похожей на косуху, вышел из-за трамвая и помахал ей рукой. Порыв ветра скинул с одного плеча темно-красный полосатый шарф, но Живов подхватил его и тут же накинул обратно.
- Привет, - кисло откликнулась Даша. Похоже, пора было смиряться с потерей. Телефона, конечно, жалко. И дневник новый заводить. И ключи восстанавливать. И школьный пропуск… От предстоящей возни стало дурно.
- Что-то случилось? - Макс заметил ее состояние и тревожно заглянул в глаза. - Тебе плохо?
- Случилось, но… - она тяжело вздохнула, - не важно. Пошли в школу.
- У тебя вид, будто ты сейчас в обморок грохнешься. Плохо себя чувствуешь?
Даша удивленно воззрилась на одноклассника:
- Что, правда? Нет, в обморок падать я не собираюсь. Просто сумку потеряла, а там… - Даша вновь замялась, не в силах говорить о собственной глупости.
- Где? - тут же требовательно спросил Макс. - Где потеряла? Давай поищем, может найдем.
- Да не найдешь уже. Я ее в трамвае оставила.
- Маша-растеряша! Давно трамвай уехал?
- Да.
- Пробки на его пути есть? Догнать можем? А депо где? Все найденные вещи оставляют в депо, здесь все трамваи туда идут?
Сметенная его напором, Даша растерянно отвечала, наблюдая, как Макс оглядывает в поисках чего-то. На горизонте показался очередной трамвай.
- На этом доедем? Как не знаешь? Ты здесь всю жизнь живешь или я?
Даша почувствовала, что слезы обиды, с трудом взятые под контроль до появления Макса, от его злого голоса сейчас все же прорвут плотину.
- Хватит ругаться! - на бегу возмутилась она, едва поспевая за приятелем, который схватил ее за руку и потащил на трамвай.
- Ладно-ладно, залазь давай. Уважаемый, а здесь все трамваи из одного депо ходят? Отлично. А долго до него? Довезете? Да вот, сумку в трамвае забыли. Спасибо.
Расспросив машиниста, Макс прошел в пустой вагон вслед за Дашей. В нем были лишь две бабульки, которые наверняка ехали в поликлинику. Пока девушка выбирала, где сесть, парень приземлился в центре трамвая и позвал к себе.
-Рюкзак, - наставительно заявил он. - Рюкзак надо носить в школу, а не эти ваши дамские сумочки. Все равно в них нифига не помещается. Давай сюда свой пакет.
- Зачем?
- Давай-давай, - он забрал учебники у вяло сопротивлявшейся Даши и запихнул в свой полупустой рюкзак. - А то еще и их забудешь. И не реви. Найдем мы твою сумку.
- Я не реву, - слезы были близко, но пока получалось их удержать. Только очень хотелось шмыгать носом.
- А я все равно говорю, не реви, - интонация получилась так похожа на Карлсона, что Дашу пробило на нервный смешок. А в следующий момент она уже безудержно хихикала, хоть и понимала, что это все нервное.
- Вот так-то лучше.
- Зато… зато куплю себе новый телефон, - вымолвила девушка, отсмеявшись, но не в силах удержать отдельные смешки. Слезы все же выступили на глазах, и она торопливо их стерла. - И сумку, эта мне все равно не нравилась.
- Рюкзак. Ты купишь себе рюкзак. Небольшой, стильный женский рюкзачок, понятно? Даже если мы найдем твою сумку.
- Хорошо, - улыбнулась Даша.
По дороге Даша отзвонилась в школу и предупредила, что не появится. Примерную ученицу и отличницу не стали расспрашивать, лишь вежливо спросили, не заболела ли и будет ли завтра. А вот Макс звонил родителям, вкратце объяснил ситуацию и попросил отмазать от школы. Причем, именно так и сказал. Судя по тому, что возражений не последовало, с родителями парню жутко повезло. Даша тут же подумала, какое грандиозное разбирательство предстоит ей вечером, когда мать узнает либо о пропаже сумки либо о прогуле, и от этих мыслей и правда захотелось грохнуться в обморок. Впрочем, Максим не давал ей киснуть, постоянно что-нибудь говорил, ерничал и развлекал. И хоть тягостное волнение не отпускало, от безнадежных дум и терзаний одноклассник отвлекал исправно.
Путь до депо занял полчаса. Трамвай остановился перед небольшим одноэтажным домиком, спрятанным среди деревьев, водитель открыл двери и, выглянув из кабины, сказал:
- Спросите у дежурных, передо мной 4508 ехал, не оставлял ли чего.
- Спасибо! - крикнул в ответ Макс, спеша на выход вперед подруги. У подножия лестницы он остановился и протянул ладонь, предлагая опереться. Даша на секунду замерла, а потом все же приняла руку. Легкое пожатие было спокойным и ободряющим, а потом, не выпуская руки, Макс пошел к темно-серой стальной двери, видневшейся в зеленом доме. От удивления девушка покорно сделала пару шагов, но опомнилась и отняла ладонь со словами:
- Я не потеряюсь.
- Ну а вдруг? - Макс оглянулся и как ни в чем не бывало улыбнулся.
Тетеньки-дежурные выслушали историю, посочувствовали, но ничем помочь не смогли - 4508 трамвай никаких вещей не оставлял и уже вновь вышел на маршрут.
- Хотите - дождитесь, поговорите с водителем, - сказали они.
Ребята поблагодарили и вышли на улицу. Низкое серое небо наконец-то разродилось, и на землю опускались первые снежинки. Мелкие слипшиеся комочки, они таяли, едва коснувшись деревьев, асфальта или травы.
- Первый снег.
- Ага.
Металлическая дверь крепко держала голоса дежурных и их телевизора, а на улице установилась удивительная тишина. Правда, длилась она не долго - очередной трамвай вышел на маршрут и привычно загрохотал по рельсам. Даша посмотрела на часы: первые два урока они благополучно прогуляли.
- Подождем?
- Ну надо все же выяснить, что стало с твоей сумкой. Пойдем, - он шагнул к путям и поманил девушку за собой. - Я давно хотел посмотреть, как у них это выглядит, а тут такой шанс!
- Ты о чем? - Даша догнала Максима и пошла с ним рядом.
- О путях. Тебе разве не интересно? Ты знаешь, как переводят стрелки?
Следующие полчаса прошли незаметно и очень увлекательно. Максим рассказывал все, что знал про трамваи, а знал он удивительно много, разглядывал рельсы, заглядывал под стоящие составы. А Даша ходила за ним попятам, слушала и улыбалась.
- А у тебя есть мечта? - внезапно спросила она.
Макс запнулся и осторожно ответил:
- Есть, а что?
- Просто. А какая?
- Просто так даже кошки не родятся. А у тебя есть?
- Есть.
- Какая?
- Ха, ты мне не сказал, а я тебе должна?
- Дело твое, - Макс пожал плечами. - А с чего ты вообще спросила-то?
- Да так, вспомнился один спор, - она криво улыбнулась.
- И о чем был спор?
- Ну я говорила, что у хорошего человека всегда есть мечта.
- А спорщик? Слушай, из тебя информацию всегда клещами тянуть надо?
Даша посмотрела на возмущенного Макса и скупо улыбнулась.
- А спорщик утверждал, что это не показатель и приводил в пример себя, но это было не очень убедительно. Извини, я не самый лучший собеседник.
- Да нет, собеседник ты нормальный. Когда с тобой не случаются подобные приступы зажатости. И вроде хочешь что-то рассказать, и стесняешься.
Девушка растерянно посмотрела на него и отвела взгляд. Не стесняется она. Просто сомневается, что ему это будет интересно. И вообще, он парень. Кто его знает, как у него с мужской солидарностью.
Вокруг все так же падал снег. Он уже не таял, едва соприкоснувшись с чем-нибудь, и постепенно скрадывал черноту поздней осени. Хлопья стали крупнее, по-прежнему представляя собой слипшееся скопление снежинок. Тишина, лишь редкий звон и грохот трамваев, который будто стал тише из-за снега. Не в силах решить, как поступить, Даша замолчала и подставила ладонь падающим снежинкам.
- Снег кружится, летает и та-ает, - фальшиво протянул Макс.
Девушка широко улыбнулась и пропела в ответ:
- И позе-емкою клубя…
- Заметает зима, заметает все что было до тебя, - закончили на два голоса они и дружно рассмеялись.
- Ты хорошо поешь. Как и читаешь стихи.
- Эм… спасибо.
Скептицизм не ускользнул от внимания парня.
- Не, правда. Я только из-за стиха тебя и заметил. Ты так здорово его прочла, с таким чувством, с выражением. У тебя талант.
Даша попыталась вежливо улыбнуться, но почувствовала, что улыбка вышла кривой.
- И ты только из-за стиха стал со мной общаться?
- Нет, еще потому что у тебя всегда можно узнать домашнее задание, - он довольно улыбнулся. - А еще чтобы выжить, когда ты возьмешься уничтожать мир. Или захватывать? Ты что с ним собираешься делать? Кстати, как твои успехи? На какую дату запланирован конец света? Мне нужно подготовиться.
- Дурак, - беззлобно отозвалась Даша.
- Еще какой, - Макс важно закивал и скорчил рожу.
Прошел уже час, как они мерзли на этой станции. Оставляя на мокром снегу четкие следы, парень с девушкой наворачивали очередной круг вокруг зеленого дома с дежурными.
- Знаешь, почему я забыла сумку? - и дождавшись вопросительного взгляда, Даша пояснила: - Вчера просто был совершенно отвратный вечер. Подруга… хотя какая она теперь подруга? Позвала гулять со своими приятелями. А потом бросила меня с ними.
Даша подозревала, что говорит зря. Что об этом стоило бы молчать, тем более ничего страшного ведь не произошло. Просто не сложился вечер, но так хотелось пожаловаться на чужую глупость и подлость! Макс слушал, не перебивая, лишь иногда задавал уточняющие вопросы. И был очень серьезен, не отпускал свои вечные шуточки, за что Даша была ему благодарна. Когда же она выдохлась, выговорилась, парень выдал:
- Мой тебе совет - забей. Придурки - они придурки и есть.
- Да знаю я, - отмахнулась Даша. - Просто обидно, в кои-то веки решилась на подобное, и такой облом. Я думала просто потрепаться, как вот с тобой, а вышло черти что!
- Да ладно, это ж не конец света. Найдется еще парень умнее и достойнее.
- Нафиг, - категорично отмела девушка. - Нафиг свидания. Да и не позовет больше никто. Буду учиться, окончу школу, поступлю в университет. И прекрасно проживу без этих глупостей.
Макс ошарашено на нее воззрился, и не понятно было, что его изумило больше: слова или интонация.
- Сильна, мать! Круто это ты. Вот так из-за пары идиотов и появляются злодеи, - он горестно всплеснул руками. - Теперь она возненавидит всех парней на свете и примется истреблять. Ты главное помни: ты мне обещала, я твой подручный, меня трогать нельзя!
И они вновь стали шутить, кидаться первыми снежками, мелкими и мокрыми, и смеяться, нарушая тишину своими юными голосами. В кои-то веки Даша не хотела ни о чем думать и чувствовала необыкновенную легкость. Никогда раньше у нее не получалось вот так дурачиться, не боясь сделать что-то не верно. А Максим… решил не спешить. Пусть она привыкнет. Пусть она раскроется...
Глава 5. В гостях.
@темы: Графоманское, Слишком серьезная, Ориджинал, Творчество
-
-
26.10.2012 в 12:58Лично мне очень понравилось и хотелось бы еще ))
-
-
26.10.2012 в 12:59-
-
26.10.2012 в 13:06-
-
26.10.2012 в 13:08-
-
26.10.2012 в 13:12Ну и это. Верн все таки Жюль )
-
-
26.10.2012 в 13:15-
-
26.10.2012 в 13:18-
-
16.02.2013 в 00:24Читаю вторую главу.
читать дальше
-
-
16.02.2013 в 00:33Целевая аудитория - девочки подростки.
Главы стараюсь делать по 2 тыс. слов каждая. +-.
Про записки я лох. В наше время были записки, сейчас смс. Не подумала. Я пыталась писать скорее про современную школу, а не про ту, что была в мое время.
Название не придумала. Идеи есть?
-
-
16.02.2013 в 02:30Название не придумала. Идеи есть?
Давай будем считать, что в этой главе мальчик девочку зацепил, поэтому предлагаю назвать главу «Химия».
Не знаю, будут ли девочки-подростки это читать, не представляю себе, что они читают. Вроде, в моё время они читали ГП, всякие фанфики, Нарнию, Ольгу Громыко. Фантастику тоже уважали. А тут — соцреализм.
Забыл фамилию девочки. Она на твою похожа?
-
-
23.02.2013 в 23:23читать дальше
-
-
23.02.2013 в 23:26Кстати о действе - в следующей главе как раз действо. Правда, говорилок тоже много...
большинство девочек так волнуют всякие свидания-отношения? О дааааааа...
-
-
23.02.2013 в 23:30Ничего себе!
Позволю себе совет: ты пиши до конца лучше, потом перекроишь.
Мне, как читателю, лучше прочитать, как есть, до конца, чем ждать очередные главы. А у тебя будет завершённая книга, которую осталось только редактировать.
Редактор всё равно потом всё поправит и перекроит.
Посмотрим, что за действия в 4-й главе.
-
-
23.02.2013 в 23:33-
-
23.02.2013 в 23:36Я отчёты не читаю подробно.
Эх, ну что сказать?
-
-
23.02.2013 в 23:42-
-
23.02.2013 в 23:45Приятно слышать.