Когда сказку читают, она - правда.
Аннотация: Когда взрослеешь, порой любопытно узнать подробнее, чем же мы пугали друг друга все детство. У нас это был заколдованный дом.
В рамках эксперимента хотела каждый день флудить фантасмагорией. А в результате пишется новая сказка. Наивная, банальная, и, слава богу, короткая. Без всякой претензии, чес слово, просто чтобы тренироваться писать.Зачарованный дом на Липовой улице стоял столько, сколько я себя помню. Он напоминал потасканную коробку из-под холодильника, в которой перевозили вещи. Такой же коричневый (если деревянные стены и красил кто-то, теперь не осталось и чешуйки старой краски), с подтеками, заколоченными окнами и дверьми. В детстве мы любили пугать друг друга страшилками о нем. Что внутри живет колдунья (или колдун), обязательно злобная, старая и уродливая. И если она схватит тебя - то уже не выпустит. Что живет она там больше ста лет, давно умерла, а приехавшие родственники, когда хотели снести дом, столкнулись с ее призраком и ничего не смогли сделать. Так и оставили стоять. Как снести дом, если рабочие боятся? Правда, рабочих мы никогда не видели, ибо всем историям полагалось происходить давным-давно.
Мы были очарованы старой развалиной.
Прошли года. Дети выросли и разъехались кто куда. Я поступила в университет и приезжала в родной городок лишь на праздники, изредка просто в выходные, навестить родителей. Теперь же, в летние каникулы, мне предстояло провести здесь два месяца.
Я шла от станции и путь мой лежал как раз мимо заброшенного дома. Он ничуть не изменился, вот только потерял всю свою загадочность: для взрослого это был старый двухэтажный дом под снос. Наверняка достался в наследство каким-нибудь далеким родственникам, и тем лень ехать за тридевять земель, разбираться. Вот и стоит, никому не нужный.
Я подняла тяжелую спортивную сумку с вещами, крякнув от натуги. Да уж, барахла в общагу за год я свезла порядочно, сложно за раз вывезти. Уже отворачиваясь, я услышала от дома какой-то шум. Крысы? Бомжи? Не-не-не, не надо мне злых колдуний! И поспешила в родительский дом.
Мать встретила ласково, отец еще не вернулся с работы. Солнце вторую неделю жгло пересушенную пыль, а глядя на пожелтевшую траву можно было подумать, что нынче сентябрь, а не начало июля.
- Ты слышала? Берта вышла замуж! На днях они приезжали к родителям, я их видела. Очень приятный молодой человек.
Мы сидели на кухне и пили чай. После суетливого города было приятно глядеть в окно и не видеть ни одной машины.
- Я рада за нее, - Берта - это моя одноклассница. Подругами мы не были, поэтому новость меня не впечатлила.
- А у тебя как дела? Ни с кем не встречаешься? - ходить вокруг да около мама не особо любила.
- Увы, - я улыбнулась, как можно беспечнее, - как только замечу кого-то достойного внимания - сразу тебе сообщу.
- А ты знаешь, к Спенсерам приехали племянники. Девочке лет двенадцать, а парень твой ровесник.
Я рассмеялась:
- Обязательно нас познакомь. Надо будет показать ей нашу достопримечательность - заброшенный дом.
Мать поджала губы:
- Придумаешь тоже. Чего эту страсть показывать?
- Да ты что! Мы в детстве обожали рассказывать про него истории. Кстати, ты не знаешь, кому он принадлежит?
- Дай-ка вспомнить. Когда мы только приехали, там жила бабка с внуком. Потом бабка умерла, лет десять назад, а внука, наверно, забрали родственники. Фамилии уже не вспомню.
- Всего десять лет? Мы в детстве думали, она уж давно как скопытилась. А он всегда был такой стремный?
- Ну окна и двери после ее смерти заколотили еще плотнее, а все остальное так и было. Удивительно, как он еще не рухнул - ведь дерево наверняка давно сгнило.
- А там никто не живет? Бомжи какие-нибудь?
- Бог с тобой, какие у нас бомжи? Это у вас в городе от них не протолкнуться, а здесь такого не водится.
Я вновь улыбнулась. Да, в нашем сонном городишке все было чинно и благоустроено. Кроме дома на Липовой улице.
- А жители не пытались от него избавиться? Он же такой страшный, весь вид портит.
- Не забывай, это частная собственность! Ну, по крайней мере я ничего такого не знаю.
***
- Джон! Помоги мне!
- Ты уверена, что стоит его трогать? - молодой племянник Спенсеров огляделся по сторонам, не обнаружил свидетелей и все же подошел к заколоченному окну, которое я как раз ковыряла.
- Пришло время разрушить детские страхи. Всю жизнь мечтала это сделать, когда ж еще, если не сейчас? - я заговорщицки подмигнула ему. Вдвоем мы с легкостью оторвали две доски, в открывшийся проем вполне можно было пролезть. Я прислонила доски к стене, и встав на образовавшийся уступ, посветила фонариком. Будь я лет на пять младше, точно бы завизжала от восторга: желтый луч осветил кухню, затянутые паутиной ковши и веники, развешанные по стенам, горшки на столах, и все припорошено толстым слоем пыли. На брошенную кухню колдуньи походило очень даже.
-Только не говори мне, что хочешь туда залезть? Ты же сама говорила, что он стоит тут тыщу лет...
- И простоит еще столько же!
- .. И в любой момент рухнет!
- Ладно, ладно, - я спрыгнула на землю и отряхнула руки. - В конце-концов, я уже выросла, и знаю, что внутри кроме пыли и гнили ничего не найду.
Бедный Джон совсем не так представлял наше свидание, и мне не хотелось совсем уж его разочаровывать. Поэтому мы пошли дальше, а я дала себе зарок наведаться сюда одной.
***
Поначалу меня и правда встретила куча пыли и паутины. Позже ночью, тайком ото всех, я пробралась в заброшенный дом. В конце-концов, я взрослый человек! Мать сказала бы это с укором, дескать так поступают только дети, а мне, как взрослому, должно быть стыдно. Но детям запрещают. Когда же воплощать все, что запрещали, как не будучи совершеннолетней?
Потом я увидела мальчика. Ровесник сестры Джона, он стоял навытяжку, зажмурившись от света фонарика.
- Может ты его опустишь? - заспанным голосом спросил он.
- Оу, да, конечно, - я направила луч в пол, и от мальчишка остался один силуэт.
- Привет. Ты пришла спасти меня, о прекрасная незнакомка?
- Ты кто и что тут делаешь?
Мальчик старался как мог, но тонкий детский голос плохо подходил для замогильных интонаций:
- Я здешний призрак, проклятый злой колдуньей, и лишь поцелуй прекрасной девушки сможет меня освободить.
Он старательно размахивал руками, видно, пытаясь напустить зловещий вид. Я рассмеялась:
- Вот чего-чего, а столь храброго мальчишку я не ожидала здесь встретить. Или нынешние школьники не боятся этого дома?
- Отчего же? - громко зевнул смельчак, вновь став заспанным и будничным. - Боятся, только один отважился настолько, что выломал доску из окна с той стороны, - он махнул куда-то за спину. - Но я его так напугал, что больше не показывался. Нечего детям тут делать.
Я вновь прыснула.
- А ты?
Послышался тяжелый вздох.
- Это долгая история. Но взрослого, да еще девушку, увидеть куда удивительнее.
- Мне просто стало любопытно, чем мы пугали друг друга все детство.
- А. Ну-ну, - его серьезность так контрастировала с тонким голоском, что меня разбирало на хихи. - Пойдем. Тут есть место поуютнее.
За кухней обнаружился холл с лестницей на второй этаж. У стены кресла и шкаф, на стенах картины, накрытые простынями. Я аккуратно отодвинула одно покрывало. За ним проглядывал контур портрета, но чтобы рассмотреть подробнее, пришлось бы скинуть всю ткань.
- Это я их накрыл, - заметил мальчик. - А то зыркают все время, надоели.
- Как тебя зовут? - улыбнулась я.
- Майкл, - он шагал бесшумно, а подо мной ступени прогибались и скрипели.
- А меня Дженнифер, Дженни.
Когда-то я слышала, что по краям лестница должна скрипеть меньше. Но едва я сделала шаг к стене, как доска с треском проломилась, и в мою ногу вцепились деревянные зубы.
- Уииииии!
В воздухе завертелся луч, фонарь глухо стукнулся об пол где-то на первом этаже и потух.
- Черт-черт-черт, - мало того, что я умудрилась порезаться о гнилое дерево, ступня застряла в разломе и я никак не могла ее вытащить.
- Не дергай! - Майкл уже сидел у моих ног и ощупывал доски. Я не видела его, ослепленная фонарем, но расслышала тихое бормотание, очень походившее на матерное, и зашипела от боли, когда мальчишка обхватил лодыжку и потянул вверх. Как-то раньше мне везло, точнее не везло на травмы, поэтому к боли я была совершенно не готова. И если бы это не случилось раньше с утерей фонаря, я бы сказала, что у меня потемнело в глазах. Зато нога оказалась свободна.
- Спасибо, - я прислонилась к стене, переводя дух, а Майкл все шуршал у сломанной ступеньки.
- Ты там что, клад нашел? - спросила я через минуту. Нога ныла, но вполне терпимо. Правда, наступать на нее я боялась, совершенно не представляя, как дойду до второго этажа. Ползком разве что.
- Надейся, - послышались хлопки по одежде. А потом его голос раздался совсем рядом: - Обопрись на меня. Не бойся, я крепкий.
Ковыляя по второму этажу, я чувствовала себя абсолютной дурой. Полезла в старую развалину, которая и правда готова рухнуть в любой момент, и теперь вынуждена принимать помощь от ребенка. Ступать на больную ногу не получалось, похоже, я ее и вывихнула для полного счастья, а прыгать на одной ноге после случившегося - чистое самоубийство.
Наконец, мы добрались до места, что "поуютнее кухни". Усадив меня на что-то мягкое, он исчез и спустя полминуты объявился с фонарем. Когда он повесил его на люстру, я смогла оглядеться. Это оказалась спальная комната, вполне жилая. По крайней мере, без сугробов пыли и покрывал из паутины. Кровать, кресло, платяной шкаф и стол у заколоченного окна.
- Ты что, тут живешь?
- Скорее сплю, - вздохнул он. Забрался рядом со мной на кровать и вдруг усмехнулся: - Знаешь, что самое забавное? Теперь, даже если испугаешься, ты не сможешь убежать.
- Возможно, я вполне быстро ползаю, мы ведь не проверяли, - как можно серьезней ответила я. - А тут есть чего бояться? Ну кроме гнилого дерева.
- Оно не гнилое. Оно просто не любит чужих. Раз уж ты здесь, я расскажу тебе свою историю.
Он говорил серьезно, по-взрослому, но в этот раз мне не хотелось смеяться. И не только потому, что ныла нога, а дом поскрипывал, напоминая о своей ветхости. Просто говорил Майкл так, будто от того, поверю я или нет, зависела вся его жизнь.
- Старуха, что здесь жила, была моей бабкой. Отец не любил ее и не хотел, чтобы мы виделись. Мы и не виделись, пока я не вырос. Когда погибли родители, я приехал к ней. Я думал, будет здорово увидеть свою бабушку, а она оказалась старой каргой. Ничего не желала слушать, все твердила, что мой отец ублюдок. И радовалась, что он умер. Я хотел уйти, но она не отпустила. Она ведь и правда была колдуньей, моя бабка. Она сказала, что уж я-то ее не брошу, не позволит, и с тех пор я не могу выйти за пределы дома. А кто меня видел - ничего никому не рассказывают. Наверно, тоже колдовство от нее осталось.
Он пристально посмотрел на меня:
- И ты не скажешь. Потому что забудешь. Все забывают.
И сказал это так уверено, с такой горечью, что я вскинулась:
- Вот еще! В детстве мы бы полжизни отдали, чтобы с тобой познакомиться. Про тебя и твою бабку такие легенды ходили! - меня так и подмывало спросить, сам он эту тоскливую историю придумал, или рассказал кто. Но не хотелось расстраивать мальчишку. - И давно ты тут?
Он ответил не сразу.
- Не знаю. Я почти все время сплю. От скуки. И потерял счет времени.
- А чем питаешься?
- А ничем. Как бабка умерла, так я ни жив, ни мертв. И есть не хочу, все сплю больше.
- И как же тебя спасти? - смотрю я на него с любопытством.
Он похмурел еще больше.
- Не надо меня спасать.
- Как же так? Почти прекрасный принц, и не надо спасать? Может тебя поцеловать?
- Дразнишься, да? Не веришь? Ну-ну. Все равно это не важно. Проклятие старой колдуньи все равно никому не под силу разрушить.
- А если снести дом? Или разобрать аккуратно, чтоб тебя не завалило. Если исчезнут стены - ты сможешь выйти?
Майкл так смешно хмурил лоб в раздумьях, что я вновь разулыбалась. А он внезапно вскочил:
- Хочешь меня освободить?
- Да.
- А зачем?
Признаться, вопрос меня озадачил.
- Люди не должны быть пленниками. Разве ты сам не хочешь быть свободным?
Он пристально посмотрел на меня и приказал:
- Пойдем. Я покажу тебе кое-что.
Идти было сложно, но можно. Нога еще болела, но я вполне успешно могла ковылять сама. Он привел меня к подвалу. Из-за двери дохнуло затхлостью и сыростью. Похоже, вместо пыли там была вода, а вместо паутины - плесень. Я поежилась. Страх-страхом, но сейчас меня больше беспокоило омерзение. У входа в подвал на полке стояла свеча и спички. Они вспыхивали и тут же тухли, не успев поджечь фитиль. Майкл раздраженно кидал их и брал следующую. Наконец, свеча загорелась, и мальчик принялся спускаться по лестнице. Там оказалось не так сыро, как я боялась. Вся влага шла от колодца в центре комнаты. Стены и правда покрылись подтеками плесени, но под ногами не хлюпало. Все было завалено старым барахлом - сломанными стульями и креслами, дырявыми кастрюлями, что-то было сложено в мешки, что-то валялось просто так. Чтобы поменьше вдыхать здешние ароматы, я старалась дышать ртом.
- Тебе не кажется, что пахнет дымом?
Мальчишка принюхался и рванул к двери. Я было поспешила за ним, но возле лестницы остановилась в ожидании новостей. Бегать туда-сюда по лестнице не улыбало. Спустя мгновение Майкл скатился к моим ногам и глаза у него были испуганные.
- Там все горит!
Видно потухшие спички были не совсем потухшие, а старому пересушенному дереву много и не надо. Ладно Майкл, но я могла быть и более ответственной! Ругаясь, я спешила обратно к колодцу.
- Тут есть веревка?
Привязав к какой-то тряпке кастрюлю поцелее, мы начерпали воды и облились с ног до головы. Вода была ледяная и мы тут же начали стучать зубами.
- Сможешь нас вывести?
Куда делся самоуверенный мальчишка, мнивший себя взрослым? Глаза большие, полные страха, но придется тебе, парень, взять себя в руки и спасать нас.
- Майкл, я не знаю этого дома. Веди на кухню!
Мы едва успели. Огонь занял почти весь первый этаж, забрался на второй. Нам повезло лишь с тем, что до нужного окна он не успел добраться.
А потом мы пытались отдышаться и смотрели, как полыхает старый дом колдуньи. Постепенно вокруг нас начала собираться толпа.
- Дженни! Дочка! - мать бросилась обниматься, не смотря на мою мокрую и грязную одежду. Я выпустила руку Майкла, и обняла ее в ответ:
- Все в порядке, мама, все хорошо.
Послышались звуки скорой. Я вновь схватила Майкла за руку и, ковыляя, потащила к подъехавшей машине.
- Вот, - сказала я, подталкивая мальчика вперед, когда врач выбрался из кабины. - Посмотрите его, он был в горящем доме.
Но Майкл не хотел, чтоб его осматривали. Он обнял меня крепко-крепко, и я поняла, что врачам отцепить его будет не под силу.
- Не отдавай меня им, пожалуйста. Можно я останусь с тобой, можно, а?
***
- Мисс Дженнифер Коллинз?
- Да.
- Мы выяснили личность мальчика. Майкл Брукс, двенадцать лет. Мать умерла пять лет назад, отец алкоголик. Три месяца назад его лишили родительских прав. Ребенка должны были отправить в приют, но он, видимо, прознал об этом и сбежал.
- Кто-нибудь еще из родственников есть?
- Тетя по материнской линии. Но она ребенком никогда не интересовалась, так что вряд ли будет хлопотать об опеке.
- А что нужно, чтобы ее оформить?
В рамках эксперимента хотела каждый день флудить фантасмагорией. А в результате пишется новая сказка. Наивная, банальная, и, слава богу, короткая. Без всякой претензии, чес слово, просто чтобы тренироваться писать.Зачарованный дом на Липовой улице стоял столько, сколько я себя помню. Он напоминал потасканную коробку из-под холодильника, в которой перевозили вещи. Такой же коричневый (если деревянные стены и красил кто-то, теперь не осталось и чешуйки старой краски), с подтеками, заколоченными окнами и дверьми. В детстве мы любили пугать друг друга страшилками о нем. Что внутри живет колдунья (или колдун), обязательно злобная, старая и уродливая. И если она схватит тебя - то уже не выпустит. Что живет она там больше ста лет, давно умерла, а приехавшие родственники, когда хотели снести дом, столкнулись с ее призраком и ничего не смогли сделать. Так и оставили стоять. Как снести дом, если рабочие боятся? Правда, рабочих мы никогда не видели, ибо всем историям полагалось происходить давным-давно.
Мы были очарованы старой развалиной.
Прошли года. Дети выросли и разъехались кто куда. Я поступила в университет и приезжала в родной городок лишь на праздники, изредка просто в выходные, навестить родителей. Теперь же, в летние каникулы, мне предстояло провести здесь два месяца.
Я шла от станции и путь мой лежал как раз мимо заброшенного дома. Он ничуть не изменился, вот только потерял всю свою загадочность: для взрослого это был старый двухэтажный дом под снос. Наверняка достался в наследство каким-нибудь далеким родственникам, и тем лень ехать за тридевять земель, разбираться. Вот и стоит, никому не нужный.
Я подняла тяжелую спортивную сумку с вещами, крякнув от натуги. Да уж, барахла в общагу за год я свезла порядочно, сложно за раз вывезти. Уже отворачиваясь, я услышала от дома какой-то шум. Крысы? Бомжи? Не-не-не, не надо мне злых колдуний! И поспешила в родительский дом.
Мать встретила ласково, отец еще не вернулся с работы. Солнце вторую неделю жгло пересушенную пыль, а глядя на пожелтевшую траву можно было подумать, что нынче сентябрь, а не начало июля.
- Ты слышала? Берта вышла замуж! На днях они приезжали к родителям, я их видела. Очень приятный молодой человек.
Мы сидели на кухне и пили чай. После суетливого города было приятно глядеть в окно и не видеть ни одной машины.
- Я рада за нее, - Берта - это моя одноклассница. Подругами мы не были, поэтому новость меня не впечатлила.
- А у тебя как дела? Ни с кем не встречаешься? - ходить вокруг да около мама не особо любила.
- Увы, - я улыбнулась, как можно беспечнее, - как только замечу кого-то достойного внимания - сразу тебе сообщу.
- А ты знаешь, к Спенсерам приехали племянники. Девочке лет двенадцать, а парень твой ровесник.
Я рассмеялась:
- Обязательно нас познакомь. Надо будет показать ей нашу достопримечательность - заброшенный дом.
Мать поджала губы:
- Придумаешь тоже. Чего эту страсть показывать?
- Да ты что! Мы в детстве обожали рассказывать про него истории. Кстати, ты не знаешь, кому он принадлежит?
- Дай-ка вспомнить. Когда мы только приехали, там жила бабка с внуком. Потом бабка умерла, лет десять назад, а внука, наверно, забрали родственники. Фамилии уже не вспомню.
- Всего десять лет? Мы в детстве думали, она уж давно как скопытилась. А он всегда был такой стремный?
- Ну окна и двери после ее смерти заколотили еще плотнее, а все остальное так и было. Удивительно, как он еще не рухнул - ведь дерево наверняка давно сгнило.
- А там никто не живет? Бомжи какие-нибудь?
- Бог с тобой, какие у нас бомжи? Это у вас в городе от них не протолкнуться, а здесь такого не водится.
Я вновь улыбнулась. Да, в нашем сонном городишке все было чинно и благоустроено. Кроме дома на Липовой улице.
- А жители не пытались от него избавиться? Он же такой страшный, весь вид портит.
- Не забывай, это частная собственность! Ну, по крайней мере я ничего такого не знаю.
***
- Джон! Помоги мне!
- Ты уверена, что стоит его трогать? - молодой племянник Спенсеров огляделся по сторонам, не обнаружил свидетелей и все же подошел к заколоченному окну, которое я как раз ковыряла.
- Пришло время разрушить детские страхи. Всю жизнь мечтала это сделать, когда ж еще, если не сейчас? - я заговорщицки подмигнула ему. Вдвоем мы с легкостью оторвали две доски, в открывшийся проем вполне можно было пролезть. Я прислонила доски к стене, и встав на образовавшийся уступ, посветила фонариком. Будь я лет на пять младше, точно бы завизжала от восторга: желтый луч осветил кухню, затянутые паутиной ковши и веники, развешанные по стенам, горшки на столах, и все припорошено толстым слоем пыли. На брошенную кухню колдуньи походило очень даже.
-Только не говори мне, что хочешь туда залезть? Ты же сама говорила, что он стоит тут тыщу лет...
- И простоит еще столько же!
- .. И в любой момент рухнет!
- Ладно, ладно, - я спрыгнула на землю и отряхнула руки. - В конце-концов, я уже выросла, и знаю, что внутри кроме пыли и гнили ничего не найду.
Бедный Джон совсем не так представлял наше свидание, и мне не хотелось совсем уж его разочаровывать. Поэтому мы пошли дальше, а я дала себе зарок наведаться сюда одной.
***
Поначалу меня и правда встретила куча пыли и паутины. Позже ночью, тайком ото всех, я пробралась в заброшенный дом. В конце-концов, я взрослый человек! Мать сказала бы это с укором, дескать так поступают только дети, а мне, как взрослому, должно быть стыдно. Но детям запрещают. Когда же воплощать все, что запрещали, как не будучи совершеннолетней?
Потом я увидела мальчика. Ровесник сестры Джона, он стоял навытяжку, зажмурившись от света фонарика.
- Может ты его опустишь? - заспанным голосом спросил он.
- Оу, да, конечно, - я направила луч в пол, и от мальчишка остался один силуэт.
- Привет. Ты пришла спасти меня, о прекрасная незнакомка?
- Ты кто и что тут делаешь?
Мальчик старался как мог, но тонкий детский голос плохо подходил для замогильных интонаций:
- Я здешний призрак, проклятый злой колдуньей, и лишь поцелуй прекрасной девушки сможет меня освободить.
Он старательно размахивал руками, видно, пытаясь напустить зловещий вид. Я рассмеялась:
- Вот чего-чего, а столь храброго мальчишку я не ожидала здесь встретить. Или нынешние школьники не боятся этого дома?
- Отчего же? - громко зевнул смельчак, вновь став заспанным и будничным. - Боятся, только один отважился настолько, что выломал доску из окна с той стороны, - он махнул куда-то за спину. - Но я его так напугал, что больше не показывался. Нечего детям тут делать.
Я вновь прыснула.
- А ты?
Послышался тяжелый вздох.
- Это долгая история. Но взрослого, да еще девушку, увидеть куда удивительнее.
- Мне просто стало любопытно, чем мы пугали друг друга все детство.
- А. Ну-ну, - его серьезность так контрастировала с тонким голоском, что меня разбирало на хихи. - Пойдем. Тут есть место поуютнее.
За кухней обнаружился холл с лестницей на второй этаж. У стены кресла и шкаф, на стенах картины, накрытые простынями. Я аккуратно отодвинула одно покрывало. За ним проглядывал контур портрета, но чтобы рассмотреть подробнее, пришлось бы скинуть всю ткань.
- Это я их накрыл, - заметил мальчик. - А то зыркают все время, надоели.
- Как тебя зовут? - улыбнулась я.
- Майкл, - он шагал бесшумно, а подо мной ступени прогибались и скрипели.
- А меня Дженнифер, Дженни.
Когда-то я слышала, что по краям лестница должна скрипеть меньше. Но едва я сделала шаг к стене, как доска с треском проломилась, и в мою ногу вцепились деревянные зубы.
- Уииииии!
В воздухе завертелся луч, фонарь глухо стукнулся об пол где-то на первом этаже и потух.
- Черт-черт-черт, - мало того, что я умудрилась порезаться о гнилое дерево, ступня застряла в разломе и я никак не могла ее вытащить.
- Не дергай! - Майкл уже сидел у моих ног и ощупывал доски. Я не видела его, ослепленная фонарем, но расслышала тихое бормотание, очень походившее на матерное, и зашипела от боли, когда мальчишка обхватил лодыжку и потянул вверх. Как-то раньше мне везло, точнее не везло на травмы, поэтому к боли я была совершенно не готова. И если бы это не случилось раньше с утерей фонаря, я бы сказала, что у меня потемнело в глазах. Зато нога оказалась свободна.
- Спасибо, - я прислонилась к стене, переводя дух, а Майкл все шуршал у сломанной ступеньки.
- Ты там что, клад нашел? - спросила я через минуту. Нога ныла, но вполне терпимо. Правда, наступать на нее я боялась, совершенно не представляя, как дойду до второго этажа. Ползком разве что.
- Надейся, - послышались хлопки по одежде. А потом его голос раздался совсем рядом: - Обопрись на меня. Не бойся, я крепкий.
Ковыляя по второму этажу, я чувствовала себя абсолютной дурой. Полезла в старую развалину, которая и правда готова рухнуть в любой момент, и теперь вынуждена принимать помощь от ребенка. Ступать на больную ногу не получалось, похоже, я ее и вывихнула для полного счастья, а прыгать на одной ноге после случившегося - чистое самоубийство.
Наконец, мы добрались до места, что "поуютнее кухни". Усадив меня на что-то мягкое, он исчез и спустя полминуты объявился с фонарем. Когда он повесил его на люстру, я смогла оглядеться. Это оказалась спальная комната, вполне жилая. По крайней мере, без сугробов пыли и покрывал из паутины. Кровать, кресло, платяной шкаф и стол у заколоченного окна.
- Ты что, тут живешь?
- Скорее сплю, - вздохнул он. Забрался рядом со мной на кровать и вдруг усмехнулся: - Знаешь, что самое забавное? Теперь, даже если испугаешься, ты не сможешь убежать.
- Возможно, я вполне быстро ползаю, мы ведь не проверяли, - как можно серьезней ответила я. - А тут есть чего бояться? Ну кроме гнилого дерева.
- Оно не гнилое. Оно просто не любит чужих. Раз уж ты здесь, я расскажу тебе свою историю.
Он говорил серьезно, по-взрослому, но в этот раз мне не хотелось смеяться. И не только потому, что ныла нога, а дом поскрипывал, напоминая о своей ветхости. Просто говорил Майкл так, будто от того, поверю я или нет, зависела вся его жизнь.
- Старуха, что здесь жила, была моей бабкой. Отец не любил ее и не хотел, чтобы мы виделись. Мы и не виделись, пока я не вырос. Когда погибли родители, я приехал к ней. Я думал, будет здорово увидеть свою бабушку, а она оказалась старой каргой. Ничего не желала слушать, все твердила, что мой отец ублюдок. И радовалась, что он умер. Я хотел уйти, но она не отпустила. Она ведь и правда была колдуньей, моя бабка. Она сказала, что уж я-то ее не брошу, не позволит, и с тех пор я не могу выйти за пределы дома. А кто меня видел - ничего никому не рассказывают. Наверно, тоже колдовство от нее осталось.
Он пристально посмотрел на меня:
- И ты не скажешь. Потому что забудешь. Все забывают.
И сказал это так уверено, с такой горечью, что я вскинулась:
- Вот еще! В детстве мы бы полжизни отдали, чтобы с тобой познакомиться. Про тебя и твою бабку такие легенды ходили! - меня так и подмывало спросить, сам он эту тоскливую историю придумал, или рассказал кто. Но не хотелось расстраивать мальчишку. - И давно ты тут?
Он ответил не сразу.
- Не знаю. Я почти все время сплю. От скуки. И потерял счет времени.
- А чем питаешься?
- А ничем. Как бабка умерла, так я ни жив, ни мертв. И есть не хочу, все сплю больше.
- И как же тебя спасти? - смотрю я на него с любопытством.
Он похмурел еще больше.
- Не надо меня спасать.
- Как же так? Почти прекрасный принц, и не надо спасать? Может тебя поцеловать?
- Дразнишься, да? Не веришь? Ну-ну. Все равно это не важно. Проклятие старой колдуньи все равно никому не под силу разрушить.
- А если снести дом? Или разобрать аккуратно, чтоб тебя не завалило. Если исчезнут стены - ты сможешь выйти?
Майкл так смешно хмурил лоб в раздумьях, что я вновь разулыбалась. А он внезапно вскочил:
- Хочешь меня освободить?
- Да.
- А зачем?
Признаться, вопрос меня озадачил.
- Люди не должны быть пленниками. Разве ты сам не хочешь быть свободным?
Он пристально посмотрел на меня и приказал:
- Пойдем. Я покажу тебе кое-что.
Идти было сложно, но можно. Нога еще болела, но я вполне успешно могла ковылять сама. Он привел меня к подвалу. Из-за двери дохнуло затхлостью и сыростью. Похоже, вместо пыли там была вода, а вместо паутины - плесень. Я поежилась. Страх-страхом, но сейчас меня больше беспокоило омерзение. У входа в подвал на полке стояла свеча и спички. Они вспыхивали и тут же тухли, не успев поджечь фитиль. Майкл раздраженно кидал их и брал следующую. Наконец, свеча загорелась, и мальчик принялся спускаться по лестнице. Там оказалось не так сыро, как я боялась. Вся влага шла от колодца в центре комнаты. Стены и правда покрылись подтеками плесени, но под ногами не хлюпало. Все было завалено старым барахлом - сломанными стульями и креслами, дырявыми кастрюлями, что-то было сложено в мешки, что-то валялось просто так. Чтобы поменьше вдыхать здешние ароматы, я старалась дышать ртом.
- Тебе не кажется, что пахнет дымом?
Мальчишка принюхался и рванул к двери. Я было поспешила за ним, но возле лестницы остановилась в ожидании новостей. Бегать туда-сюда по лестнице не улыбало. Спустя мгновение Майкл скатился к моим ногам и глаза у него были испуганные.
- Там все горит!
Видно потухшие спички были не совсем потухшие, а старому пересушенному дереву много и не надо. Ладно Майкл, но я могла быть и более ответственной! Ругаясь, я спешила обратно к колодцу.
- Тут есть веревка?
Привязав к какой-то тряпке кастрюлю поцелее, мы начерпали воды и облились с ног до головы. Вода была ледяная и мы тут же начали стучать зубами.
- Сможешь нас вывести?
Куда делся самоуверенный мальчишка, мнивший себя взрослым? Глаза большие, полные страха, но придется тебе, парень, взять себя в руки и спасать нас.
- Майкл, я не знаю этого дома. Веди на кухню!
Мы едва успели. Огонь занял почти весь первый этаж, забрался на второй. Нам повезло лишь с тем, что до нужного окна он не успел добраться.
А потом мы пытались отдышаться и смотрели, как полыхает старый дом колдуньи. Постепенно вокруг нас начала собираться толпа.
- Дженни! Дочка! - мать бросилась обниматься, не смотря на мою мокрую и грязную одежду. Я выпустила руку Майкла, и обняла ее в ответ:
- Все в порядке, мама, все хорошо.
Послышались звуки скорой. Я вновь схватила Майкла за руку и, ковыляя, потащила к подъехавшей машине.
- Вот, - сказала я, подталкивая мальчика вперед, когда врач выбрался из кабины. - Посмотрите его, он был в горящем доме.
Но Майкл не хотел, чтоб его осматривали. Он обнял меня крепко-крепко, и я поняла, что врачам отцепить его будет не под силу.
- Не отдавай меня им, пожалуйста. Можно я останусь с тобой, можно, а?
***
- Мисс Дженнифер Коллинз?
- Да.
- Мы выяснили личность мальчика. Майкл Брукс, двенадцать лет. Мать умерла пять лет назад, отец алкоголик. Три месяца назад его лишили родительских прав. Ребенка должны были отправить в приют, но он, видимо, прознал об этом и сбежал.
- Кто-нибудь еще из родственников есть?
- Тетя по материнской линии. Но она ребенком никогда не интересовалась, так что вряд ли будет хлопотать об опеке.
- А что нужно, чтобы ее оформить?
@темы: Графоманское, экспериментальные сказки, Ориджинал, Творчество
-
-
18.01.2012 в 18:16Жду продолжения.
-
-
18.01.2012 в 20:43-
-
19.01.2012 в 16:13-
-
23.01.2012 в 07:05Разговор с Майклом в его "спальне" представился в стиле мультфильмов Миядзаки ("Унесённые призраками", "Ходячий замок"...).