Старый сон про плен

[shenaya]

Я-таки взялась за него и попыталась переделать в рассказ.

Сколько я себя помню, мы всегда хотели бежать. Смотаться с этой дурацкой "академии", где всем заправляют взрослые, а мы - лишь пленники. Чтобы не было больше их вечных указов: не мешаться под ногами, подчиняться страшим, не дерзить. Вечно под наблюдением, под калпаком, ослушаться не моги - вмиг накажут. Естественно, мы хотели бежать. Мы грезили свободой. Но никому еще не удалось. Мы даже не знаем, где мы, а уж куда бежать...
Территория академии очень большая и с очень крепкими стенами. Приближаться к ним запрещено, и мы изучаем их издалека.
- Говорят, в пятом корпусе уже трое заболели. Стопудово, карантин объявят.
Мы гуляем по саду и Лешка идет рядом со мной. Высокий, нескладный, с оттопыренными ушами и угловатым лицом. Но это так, мелочи. Главное - он астроном, изучает звезды. Небо - это самое красивое, что здесь есть. Правда, порой оно кажется мне странным. Слишком яркое, почти ненастоящее, усыпанное звездами, а иногда - всполохами небесного пламени. Я знаю, что звезды - это солнца других планет, и в этом чудится разгадка плена. Что если удрать туда, на звезды? Перелететь через стены...
- А когда ты опять пойдешь смотреть в телескоп?
Он поднимает взгляд к небу.
- Фиг знает. Как пустят. Может, из-за карантина запретят.
- Почему?
- Фиг знает, - повторяет он и продолжает путь.
Мы бредем по саду и нас окружают множество цветов. Порядки здесь строгие, но здание нарядно. Будто праздничное платье в цветах, территория усеяна садами, всегда ухоженными, здания украшены лепниной, фигурами животных, арками и флюгелями, но внутри не так красиво.
- А ты не мог бы...когда пойдешь, позвать меня? - от волнения потеют ладони. Что я там увижу? Может и ничего, но чувство, что разгадка близка, не покидает меня.
- Окей.
Эта мысль захватывает меня, я начинаю много говорить, но все не о том. Боюсь. Потом, мне кажется, что ПОТОМ будет возможность об этом сказать. Чтобы никто не узнал. Пытаюсь намекнуть ,но Лешка не понимает.
У фонтана с русалкой мы расстаемся.

На следующий день я опять пытаюсь заговорить с Лешкой. Он прерывает меня на полуслове:
- Я знаю, что ты хочешь мне сказать.
Я замираю, сердце трепещет, гляжу на него с восторгом и надеждой. Он догадался! Но как? Впрочем, не важно, главное больше не нужно искать способы наменуть! Мне не придется произносить это вслух и ставить нас под угрозу разоблачения. Вот только тон слегка настораживает.
- Я понимаю, что ты в меня влюбилась.
Что??? Я не понимаю, о чем он.
- Ты все это время ищешь со мной встречи, хочешь что-то сказать. Не мучайся, я все уже понял.
Как ушат холодной воды. Тон, больше всего меня поразил тон. Холодный, серьезный, взрослый. Но я не желаю так просто сдаваться! Вдруг он просто так шифруется? Я в отчаянии хватаюсь за эту мысль. Сам Лешка выглядит... а никак. Не чопорным и холодным, не смотря на тон. Нет, нет! Самовлюбленным? Возможно. Уверенным в своей правоте. И в то же время - не живым...
- Ты мне, конечно, тоже приятна, но я не могу ответить взаимностью. Прости. Я думаю, стоит прекратить эти встречи, чтобы не бередить твои чувства. Если ты не будешь меня видеть, твое увлечение легко пройдет.
Святые звезды, о чем он? Он серьезно или просто отгораживает себя от опасности? Удушающе пахли розы, мы дошли до фонтана, но мне не было дела до красоты скульптуры, которой я так восторгалась вчера. Вместо этого я растерянно моргала, стараясь не разреветься от обиды.
- Ты уверен, что все правильно понял? - позже я придумаю сотню замечательных фраз и тонких намеков, но сейчас могу выдавить лишь это.
- Не надо, - он правда просил. Не запрещал, не останавливал, а именно просил. - Давай не будем. Поверь, так будет лучше. Прощай.
И он ушел, преисполненый пафоса и гордости, что вскружил мне голову, а я осталась, потерянная, растерянная, наедине с русалкой из фонтана и многочисленными розами летнего сада. Люблю? Что за чушь! Зачем мне ваша хваленая любовь, когда я рвусь на свободу? Это было предательство, подлое, пусть он этого и не осознавал. Он уже не сможет бежать, он "живет" здесь, вжился. Я понимаю, что для меня он потерян. Как астроном. Как сообщник. Как человек. Он стал таким же, как они - циничным, рассудительным, холодным. Ничего не видя сквозь пелену злых слез, я подумала, что оно и к лучшему, что он не догадался о главном. Донес бы.
Следующий день был без слез, но пелена не сходила. На автомате я разглядывала детей, пытаясь понять, кто еще мне пожет подойти... и ничего. Оглядывалась и будто видела всех в первый раз. Эти дети, пленные, постоянно воюют со старшими, совершенно не понимая - зачем? Зачем они это делают? Их игры в свободу казались фальшивкой. Их крики и призывы - брехней. Они рвались на свободу, потому что все рвались, и не более того. Это стало традицией. Но кто понимает, что такое свобода и зачем она нужна? Дай им свободу - они не смогут ее ощутить и воспользоваться. Складывалось впечатление, будто я одна могу это. Будто мне это дано - вырваться отсюда, найти путь.
Но... вдруг я тоже не смогу понять - зачем? Ведь проще не воевать с взрослыми, а подчиняться им. Тем более, что требования у них разумные. Они это делают для нашего блага... Все разумно. Настолько, что если постараться, то прутья клетки уже надежные стены дома... Безнадежность борьбы. О да, я это прекрасно прочувствовала. Безнадеждность борьбы и ее бессмысленность. Потому что даже воевали по установленным правилам.
Звезды - свобода. Они манили. Странно, но все изменилось именно после фразы Леши о моей влюбленности. Все сразу стали казаться лишенными жизни куклами. Марионетками. А выход - в том, чтобы...да, служить правилам. Правителям. Тогда они, может, возьмут тебя к себе и ты наконец-то поймешь, зачем все? Зачем нужна эта система?
Звезды - обещание свободы, а не свобода. Они лишь обещали ее, манили. Нам казалось, что свобода в звездах, что они подарят нам ее. Но это был самообман. Они лишь манили, но ничего не могли. Ничто не могло освободить нас, потому что свобода прежде всего ВНУТРИ. А если ты свободен внутри, никакие клетки, заборы, рамки, не смогут ограничить тебя.
- Так, дети, Альберту Эдуардовичу нужен помощник. Добровольцы есть?
- Я!