Когда сказку читают, она - правда.
Жанры: гет, повседневность, флафф.
Рейтинг: PG-13.
Размер: макси (>6 а.л.).
Статус: в процессе.
Аннотация: Самая обычная девушка? Ну да, некрасивая и замкнутая. Самая обычная история любви? Конечно, ведь он общительный и обаятельный, почти прекрасный принц.
Или все же нечто больше? Ведь она - слишком серьезная, слишком взрослая для своих четырнадцати.
Содержание
Глава 1. Первый день.
Глава 2.
Глава 3. Свидание.
Глава 4. Трамвайное депо.
Глава 5. В гостях.
Глава 6. Телефонные разговоры
Глава 7. Неурядицы
Глава 8. Каток
Глава 9. Парк
Глава 10. Одиночество
Глава 11.
Глава 12. Тебя предупреждали!
Глава 13. Театр
Глава 14. Записка.
Слезы текли по щекам, и я быстро мазнула по ним пальцами, пытаясь стереть.
- Что случилось?
По коридору навстречу мне шла историчка - плотная женщина среднего роста с пучком светлых волос на голове. Несмотря на пожилой возраст, спину она держала идеально прямо, одевалась строго классически, и самые буйные ученики при ее приближении порывались ходить по стеночке. Завидев Ольгу Александровну, я едва сдержала желание вернуться на место в класс.
- Кто кричал?
Я с самым независимым видом пожала плечами и поспешила прочь. От неловкого движения рюкзак съехал на предплечье, острый край учебника тут же больно ткнулся в бок.
- Ну ты-то за что? - всхлипнув, я заново закинула рюкзак на спину. Физическая боль подхлестнула слезы, хотя и глупо обижаться на дерущиеся книжки, но на здравый смысл сил не оставалось.
читать дальше У дверей раздевалки меня догнал окрик Кати, но не остановил. Кое-как переобувшись, я схватила куртку и, одеваясь на бегу, выскочила во двор
На улице сразу стало легче. Я все еще торопилась убраться подальше от места скандала, но ветер приятно холодил лицо, а один порыв забрался под полу распахнутой куртки и прошелся по распаренной спине. Захлебнувшись в первое мгновение, я взяла себя в руки и задышала ровно, без судорожных всхлипов. Спешить тоже не стоило. Последние февральские вьюги сменились оттепелью и ботинки ощутимо скользили по свежему, утоптанному до плотности льда снегу.
Что я наделала?!
Максим хотел все уладить миром, а теперь что? Кира не простит мне то, что я на нее кричала, да еще и при всем классе. Если раньше я была уверена, что смогу ответить равнодушием, хотя бы внешним, на любые их подколки, то теперь отчетливо понимала - терпение кончилось. Я буду огрызаться и кусаться, и одному богу известно, до чего дойдет наше противостояние.
Путь домой пролетел в одно мгновение. Вот только оказавшись наконец в одиночестве, я уже не хотела плакать. Я лишь металась по квартире, не в силах унять тревогу.
Звонила Катя, но я не стала брать трубку, наоборот, перевела телефон в беззвучный режим. Я не была готова услышать, какую же реакцию вызвали мои слова.
Боже, что же делать? Нет, я не жалела о сказанном. Только когда в голову приходили совсем уж страшные картины последствий. Но зная свою фантазию, я усилием воли прогоняла их, как несостоятельные и неправдоподобные. Мне было страшно, и в то же время приходило некоторое облегчение и гордость. Наконец-то я не промолчала, а высказала все, что о них думаю!
Я пыталась убраться, играть, делать уроки, читать, но каждый раз это кончалось чем-то вроде восклика "А-а-а, она же меня теперь живьем съест!" и очередными десятью кругами по потолку. Но постепенно ажиотаж ушел. Получилось убедить себя, что все это не смертельно: и бойкот, и сказанные слова, и прогул аж пяти уроков. Мало по малу воспоминания и переживания были задвинуты в дальний угол памяти, чтобы после, успокоившись, вернуться и на трезвую голову все проанализировать. Потом. Не сейчас. Как говорила одна героиня: "Я подумаю об этом завтра".
Но вот завтра наступило, а думать о проблеме по-прежнему не хотелось. Хуже того - не хотелось даже вставать с постели. Но на этот случай была мама, которая выгнала из-под теплого одеяла нерасторопную дочь перед уходом на работу. Даже лоб пощупала. Но не обнаружив жара, сказала:
- Хватит симулировать, - и умчалась на работу.
На автомате я занялась привычными утренними делами: оделась, умылась, позавтракала. До выхода оставалось 15 минут. И тут я вдруг отчетливо поняла, что никуда сегодня не пойду. Не смогу. Совсем. Буря сменилась затишьем, переполнявшие чувства - пустотой. Я села на тумбу и осталась сидеть, бездумно смотря на обои. Наверно, надо взять себя в руки. И, как обычно, через "не хочу" все сделать. Наверно, оно не так страшно, как кажется. Наверно...
Увлекательное разглядывание стен прервал звонок. Вздрогнув, я удивленно посмотрела на дверь. Спамеры, что ли? Мама дверь не закрывала и - если бы это вернулась она - не стала бы звонить.
Звонок повторился. Я неохотно встала и пошла открывать. На пороге стоял Макс. Хмурый такой, насупившийся.
- Ты чего пришел? - я постаралась переплюнуть его в неприветливости.
- Гр-рабить! - прорычал он. - Выносите добро, быстро!
- А по лбу не хочешь? - и хотя играл он хорошо, я была бы не я, если б не посмотрела на него в ответ, как на идиота.
Что, впрочем, ничуть его не смутило. Он лишь улыбнулся и наконец нормальным голосом сказал:
- Привет, Морозова. Ты в школу идешь или как?
- Не пойду. Передай, что заболела.
- Кончай дурить! Пошли. Я расскажу, что после твоего ухода было.
Увидев, что я нерешительно мнусь на пороге, Макс рассердился:
- Морозова! Ну ты чего? Струсила, что ли? А вчера какая храбрая была.
- Не напоминай, - я почувствовала, что краснею.
- Почему? Это было здорово! Я прям завидую твоей решительности. А теперь вылезай из квартиры и пошли. Ты что, хочешь, чтобы все подумали, что ты правда струсила?
Я тяжело вздохнула. Отмахнуться от слов Максима было невозможно. К тому же он был так спокоен… Может быть, все еще обойдется?
***
По дороге в школу Макс и правда рассказывал вчерашние события.
- Ты когда ушла, Катька тоже сказала свое веское фи и хлопнула дверью. Правда, домой не пошла, наверно, просто хотела тебя догнать, но не смогла. А Таня Зайцева, как записку прочитала, тоже высказалась в духе, что перегнули девчата палку. Слово за слово, того и гляди друг в друга сцепятся, Стас их еще раззадоривает, а они как на Стаса рявкнут, чтоб под руку не лез, - Живов хохотнул. - В общем весело было, хоть до драки дело и не дошло.
- А то, что я… ну... - я мучительно подбирала слова. - Про то, что я устроила, что-нибудь говорили?
- Ты всех перепугала, - с уважением в голосе ответил Макс. - У твоей матери правда больное сердце?
Я почувствовала, что краснею.
- Да это я так… Все с ней в порядке. Просто сказала для наглядности
- Ну ты… - он задохнулся то ли от возмущения, то ли от восхищения. - У меня цензурных слов не хватает! А ведь тебе поверили и решили, что ты в своем праве. Так что твой концерт удался.
Это было хорошо, это было просто замечательно, и все равно в класс я заходила, как в логово змей. Разговоры на мгновение стихли, отчего моя спина мгновенно покрылась холодным потом. Но почти сразу все вернулись к своим делам, и Катя первая поприветствовала меня. Если это можно так назвать.
- Ты чего на звонки не отвечаешь?! Я тебе обзвонилась вся!
- Извини. Телефон на беззвучке был, - я с трудом удержалась от улыбки.
- Так включи звук! Я тут испереживалась, а она, видите ли, не слышит.
Я постаралась придать улыбке виноватый вид и мельком оглянулась. Народ не обращал на нас внимания, лишь Таня поймала мой взгляд и подмигнула. Это было так неожиданно, что я, вместо того, чтобы ответить тем же, замерла, а в следующую секунду на меня обрушилась новая напасть.
- Даша, хорошо, что ты пришла!
Я вздрогнула и обернулась.
- Здравствуйте, Светлана Николаевна.
- Пойдем, тебя хотел видеть директор.
Под пристальными взглядами вновь стихнувшего класса я почувствовала себя осужденным, которого ведут на эшафот. И как тот осужденный шагнула в коридор с гордо поднятой головой.
Глупо было бы ожидать, что мой прогул останется незамеченным. Кому другому это с легкостью сошло бы с рук, но не отличнице, да еще после записки о самоубийстве. А если еще и историчка классной донесла… До чего, интересно, они там додумались? Впрочем, скоро узнаю.
Директора я не боялась. Да, сама ситуация пугала своей необычностью (меня, отличницу, да к директору?), но страха не было. Хотя он, точнее она, представляла большую опасность, чем одноклассники, весь вред был абстрактный. В него не верилось. А одноклассники - вот они, рядом каждый день, и каждый день ждешь подвоха.
Подойдя к кабинету директора, Светлана Николаевна постучала и, не дожидаясь приглашения, открыла дверь. Нас ждали.
Директриса, высокая стройная и активно молодящаяся дама предпенсионного возраста, едва завидев нас, встала из-за стола.
- Да-да, заходите. Здравствуй, Даша.
Она говорила вежливо, с улыбкой, но в то же время в голосе чувствовалась готовность строить и подчинять. Она как-то подменяла у нас заболевшего физика, с тех пор класс неустанно молился о его здоровье.
- Здравствуйте, Лариса Никифоровна.
Я сделала пару шагов к центру длинного кабинета.
- Светлана Николаевна, можете идти, я сама поговорю с Дашей.
Та послушно исчезла. Я мельком оглядела стены и шкафы с наградами и села на предложенный стул.
Директриса вздохнула.
- Ты, наверное, думаешь, что я буду тебя ругать?
Я ничего не думала и на всякий случай промолчала. Впрочем, ответа от меня и не ждали.
- Ты знаешь, я уже 30 лет в этой школе и навидалась всякого. Ты - хорошая ученица, всегда радовала учителей прилежной учебой и поведением. Как не зайду в учительскую, так регулярно слышу похвалу в твой адрес.
Я с трудом удержалась от скептической гримасы, но, видимо, что-то такое на лице у меня промелькнуло, потому что Никифоровна кивнула:
- Да-да, у вас проблемный класс, способный, но проблемный, и мы радовались, что хотя бы ты обладаешь достаточным здравым смыслом, чтобы посвящать достаточно времени учебе. Ведь в жизни как бывает - успеха добиваются те, кто может отказаться от сиюминутных удовольствий ради успеха в будущем. Сейчас без высшего образования никуда, а чтобы поступить - надо хорошо учиться. Конечно, остается платный вариант, но, насколько я знаю, ты живешь только с матерью, поэтому для вас это не подходит. Да и зачем, когда ты вполне способна поступить на бюджет собственными силами?
Вот поэтому я и не боялась директора. Я ходила у нее в любимчиках, и все, что от меня требовалось - это кивать с серьезным видом. Вот только к чему она ведет?
- Тут главное - не запустить, иначе оглянуться не успеешь, как пробел в знаниях разрастется до огромных размеров и догнать будет ой как сложно, - она покачала головой. - Это, конечно, сложно, нагрузка растет с каждым годом, возраст у вас такой, что хочется с мальчиками гулять, но в то же время запускать учебу нельзя. Ты же понимаешь?
О как издалека зашла, не то, что классная. Я кивнула с самым умным видом и позволила себе расслабиться. Классная, видимо, скопом донесла на все, в том числе и на упавшие оценки. Выслушав положенную часть с легкими укорами за успеваемость, я ответила то, что от меня ждали:
- Да, конечно, я понимаю. Я и не собиралась забрасывать учебу, просто временные трудности. Я все исправлю.
В конце концов, чтобы я да сомневалась в своем уме? Ха!
- Так, с этим разобрались, - удовлетворенно заключила директриса. - А что там вчера произошло?
Видя, что я не тороплюсь отвечать, она добавила:
- Светлана Николаевна рассказала о какой-то записке и что в кабинете физики чуть ли не драка была.
Так как молчать дальше значило разбудить еще больше подозрений, я сказала:
- Нет, драки не было. Просто неудачная шутка… И я слишком громко высказала свое недовольство.
Жаль, я не умею улыбаться так же беззаботно, как Максим. Директор вроде верила моим словам, а вот лицо, похоже, меня выдавало. Потому что дальше она принялась выяснять, кто же был автором шутки, не отступая перед моими расплывчатыми ответами. Наконец я не выдержала и сказала слова, о которых тут же пожалела:
- Вы сделаете только хуже. Мы сами разберемся.
- Хуже? - уцепилась за мой ответ директор. - То есть, есть какие-то сложности? - и вновь не дождавшись от меня ответа (ну не могла я врать ТАК нагло!), она попыталась зайти с другой стороны: - Светлана Николаевна сказала, что ты мало общаешься с классом.
Я осторожно, куда осторожнее чем до этого, ответила:
- Я понимаю, что… Если…
И опять запнулась. Как донести мысль, что любое вмешательство извне сделает меня ябедой? Меня не любят за заумь и сдержанность, которую считают гордостью, а будут ненавидеть еще и за опекунство старших. Учителя и так выделяют меня за отличную учебу, а тут… Я мгновенно взопрела, горло сжала чужая ненависть, которая навалится на меня, если я не смогу остановить учителей.
- Если вы вмешаетесь, мне останется только сменить школу. Говорю же, дайте время, все само уляжется. Мы сами справимся.
Не отвести взгляд, смотреть твердо. Она не захочет, чтобы я меняла школу. Главная отличница, единственная претендентка на медаль. Я слишком испорчу им статистику. Я уверена в своей правоте, директор должна поверить.
- Конечно, ты справишься, - внезапно улыбается директор. - Я и не хотела вмешиваться, просто быть в курсе и, быть может, поддержать в нужный момент. Если нужна будет помощь, ты всегда можешь прийти поговорить. Со мной или со школьным психологом, Людмилой Алексеевной. Хорошо? Обещай мне, если что-то произойдет, как возникнут трудности, ты скажешь нам?
- Хорошо.
Это даже не было ложью. Весь вопрос в том, что именно считать трудностями. И как именно "не так" должны пойти дела.
Директор встала из-за стола, и я тоже поднялась. Она подошла и ободряюще похлопала меня по плечу.
- Вот и договорились.
Освободившись, вырвавшись из святая святых школы, я сразу пошла к классу. Одежда липла к телу, как после хорошего ливня. Вроде ничего особенного, но вторая половина беседы оставила ощущение чудом отступившей опасности.
Класс встретил жадными взглядами. Получив разрешение войти, я под прицелом двадцати пяти пар глаз прошла к своей парте и села. Урок продолжался, правда, сомневаюсь, что его слушал хотя бы один ученик. Уж точно не я.
- Ну как? - горячим шепотом спросила Катя.
- Нормально, - ответила я, не сводя взгляда с учительницы. - На перемене расскажу.
Стоило прозвенеть звонку, как Катя развернулась ко мне и потребовала:
- Ну, рассказывай, что сказала директриса?
- Да ничего особенного. Пыталась вести душеспасительные беседы.
К нам подошли Таня с Настей, Макс тоже не заставил себя долго ждать. Всех интересовало, как прореагировала директриса. Пока я рассказывала, подтянулся еще народ, и я вдруг оказалась в центре всеобщего внимания. Не в центре насмешек. Или скандала. Все слушали с жадным любопытством, как никогда, наверное, не слушали мои слова. И хотя это было такое же внимание, как и день назад к скандалу, обычная жажда зрелищ, мне было приятно. Приятно, что они ловят каждое мое слово. Я не подбирала их мучительно и долго, как полчаса назад на ковре, они сами рождались и тут же произносились. Было страшно, что без привычного обдумывания ляпну что-то лишнее, что-то неуместное, но фразу за фразой меня принимали спокойно. Благожелательно. И еще долгое время после звонка, когда все расселись по своим местам, а учитель занял пост у доски, я сидела под впечатлением этого редкого чувства.
Рейтинг: PG-13.
Размер: макси (>6 а.л.).
Статус: в процессе.
Аннотация: Самая обычная девушка? Ну да, некрасивая и замкнутая. Самая обычная история любви? Конечно, ведь он общительный и обаятельный, почти прекрасный принц.
Или все же нечто больше? Ведь она - слишком серьезная, слишком взрослая для своих четырнадцати.
Содержание
Глава 1. Первый день.
Глава 2.
Глава 3. Свидание.
Глава 4. Трамвайное депо.
Глава 5. В гостях.
Глава 6. Телефонные разговоры
Глава 7. Неурядицы
Глава 8. Каток
Глава 9. Парк
Глава 10. Одиночество
Глава 11.
Глава 12. Тебя предупреждали!
Глава 13. Театр
Глава 14. Записка.
Слезы текли по щекам, и я быстро мазнула по ним пальцами, пытаясь стереть.
- Что случилось?
По коридору навстречу мне шла историчка - плотная женщина среднего роста с пучком светлых волос на голове. Несмотря на пожилой возраст, спину она держала идеально прямо, одевалась строго классически, и самые буйные ученики при ее приближении порывались ходить по стеночке. Завидев Ольгу Александровну, я едва сдержала желание вернуться на место в класс.
- Кто кричал?
Я с самым независимым видом пожала плечами и поспешила прочь. От неловкого движения рюкзак съехал на предплечье, острый край учебника тут же больно ткнулся в бок.
- Ну ты-то за что? - всхлипнув, я заново закинула рюкзак на спину. Физическая боль подхлестнула слезы, хотя и глупо обижаться на дерущиеся книжки, но на здравый смысл сил не оставалось.
читать дальше У дверей раздевалки меня догнал окрик Кати, но не остановил. Кое-как переобувшись, я схватила куртку и, одеваясь на бегу, выскочила во двор
На улице сразу стало легче. Я все еще торопилась убраться подальше от места скандала, но ветер приятно холодил лицо, а один порыв забрался под полу распахнутой куртки и прошелся по распаренной спине. Захлебнувшись в первое мгновение, я взяла себя в руки и задышала ровно, без судорожных всхлипов. Спешить тоже не стоило. Последние февральские вьюги сменились оттепелью и ботинки ощутимо скользили по свежему, утоптанному до плотности льда снегу.
Что я наделала?!
Максим хотел все уладить миром, а теперь что? Кира не простит мне то, что я на нее кричала, да еще и при всем классе. Если раньше я была уверена, что смогу ответить равнодушием, хотя бы внешним, на любые их подколки, то теперь отчетливо понимала - терпение кончилось. Я буду огрызаться и кусаться, и одному богу известно, до чего дойдет наше противостояние.
Путь домой пролетел в одно мгновение. Вот только оказавшись наконец в одиночестве, я уже не хотела плакать. Я лишь металась по квартире, не в силах унять тревогу.
Звонила Катя, но я не стала брать трубку, наоборот, перевела телефон в беззвучный режим. Я не была готова услышать, какую же реакцию вызвали мои слова.
Боже, что же делать? Нет, я не жалела о сказанном. Только когда в голову приходили совсем уж страшные картины последствий. Но зная свою фантазию, я усилием воли прогоняла их, как несостоятельные и неправдоподобные. Мне было страшно, и в то же время приходило некоторое облегчение и гордость. Наконец-то я не промолчала, а высказала все, что о них думаю!
Я пыталась убраться, играть, делать уроки, читать, но каждый раз это кончалось чем-то вроде восклика "А-а-а, она же меня теперь живьем съест!" и очередными десятью кругами по потолку. Но постепенно ажиотаж ушел. Получилось убедить себя, что все это не смертельно: и бойкот, и сказанные слова, и прогул аж пяти уроков. Мало по малу воспоминания и переживания были задвинуты в дальний угол памяти, чтобы после, успокоившись, вернуться и на трезвую голову все проанализировать. Потом. Не сейчас. Как говорила одна героиня: "Я подумаю об этом завтра".
Но вот завтра наступило, а думать о проблеме по-прежнему не хотелось. Хуже того - не хотелось даже вставать с постели. Но на этот случай была мама, которая выгнала из-под теплого одеяла нерасторопную дочь перед уходом на работу. Даже лоб пощупала. Но не обнаружив жара, сказала:
- Хватит симулировать, - и умчалась на работу.
На автомате я занялась привычными утренними делами: оделась, умылась, позавтракала. До выхода оставалось 15 минут. И тут я вдруг отчетливо поняла, что никуда сегодня не пойду. Не смогу. Совсем. Буря сменилась затишьем, переполнявшие чувства - пустотой. Я села на тумбу и осталась сидеть, бездумно смотря на обои. Наверно, надо взять себя в руки. И, как обычно, через "не хочу" все сделать. Наверно, оно не так страшно, как кажется. Наверно...
Увлекательное разглядывание стен прервал звонок. Вздрогнув, я удивленно посмотрела на дверь. Спамеры, что ли? Мама дверь не закрывала и - если бы это вернулась она - не стала бы звонить.
Звонок повторился. Я неохотно встала и пошла открывать. На пороге стоял Макс. Хмурый такой, насупившийся.
- Ты чего пришел? - я постаралась переплюнуть его в неприветливости.
- Гр-рабить! - прорычал он. - Выносите добро, быстро!
- А по лбу не хочешь? - и хотя играл он хорошо, я была бы не я, если б не посмотрела на него в ответ, как на идиота.
Что, впрочем, ничуть его не смутило. Он лишь улыбнулся и наконец нормальным голосом сказал:
- Привет, Морозова. Ты в школу идешь или как?
- Не пойду. Передай, что заболела.
- Кончай дурить! Пошли. Я расскажу, что после твоего ухода было.
Увидев, что я нерешительно мнусь на пороге, Макс рассердился:
- Морозова! Ну ты чего? Струсила, что ли? А вчера какая храбрая была.
- Не напоминай, - я почувствовала, что краснею.
- Почему? Это было здорово! Я прям завидую твоей решительности. А теперь вылезай из квартиры и пошли. Ты что, хочешь, чтобы все подумали, что ты правда струсила?
Я тяжело вздохнула. Отмахнуться от слов Максима было невозможно. К тому же он был так спокоен… Может быть, все еще обойдется?
***
По дороге в школу Макс и правда рассказывал вчерашние события.
- Ты когда ушла, Катька тоже сказала свое веское фи и хлопнула дверью. Правда, домой не пошла, наверно, просто хотела тебя догнать, но не смогла. А Таня Зайцева, как записку прочитала, тоже высказалась в духе, что перегнули девчата палку. Слово за слово, того и гляди друг в друга сцепятся, Стас их еще раззадоривает, а они как на Стаса рявкнут, чтоб под руку не лез, - Живов хохотнул. - В общем весело было, хоть до драки дело и не дошло.
- А то, что я… ну... - я мучительно подбирала слова. - Про то, что я устроила, что-нибудь говорили?
- Ты всех перепугала, - с уважением в голосе ответил Макс. - У твоей матери правда больное сердце?
Я почувствовала, что краснею.
- Да это я так… Все с ней в порядке. Просто сказала для наглядности
- Ну ты… - он задохнулся то ли от возмущения, то ли от восхищения. - У меня цензурных слов не хватает! А ведь тебе поверили и решили, что ты в своем праве. Так что твой концерт удался.
Это было хорошо, это было просто замечательно, и все равно в класс я заходила, как в логово змей. Разговоры на мгновение стихли, отчего моя спина мгновенно покрылась холодным потом. Но почти сразу все вернулись к своим делам, и Катя первая поприветствовала меня. Если это можно так назвать.
- Ты чего на звонки не отвечаешь?! Я тебе обзвонилась вся!
- Извини. Телефон на беззвучке был, - я с трудом удержалась от улыбки.
- Так включи звук! Я тут испереживалась, а она, видите ли, не слышит.
Я постаралась придать улыбке виноватый вид и мельком оглянулась. Народ не обращал на нас внимания, лишь Таня поймала мой взгляд и подмигнула. Это было так неожиданно, что я, вместо того, чтобы ответить тем же, замерла, а в следующую секунду на меня обрушилась новая напасть.
- Даша, хорошо, что ты пришла!
Я вздрогнула и обернулась.
- Здравствуйте, Светлана Николаевна.
- Пойдем, тебя хотел видеть директор.
Под пристальными взглядами вновь стихнувшего класса я почувствовала себя осужденным, которого ведут на эшафот. И как тот осужденный шагнула в коридор с гордо поднятой головой.
Глупо было бы ожидать, что мой прогул останется незамеченным. Кому другому это с легкостью сошло бы с рук, но не отличнице, да еще после записки о самоубийстве. А если еще и историчка классной донесла… До чего, интересно, они там додумались? Впрочем, скоро узнаю.
Директора я не боялась. Да, сама ситуация пугала своей необычностью (меня, отличницу, да к директору?), но страха не было. Хотя он, точнее она, представляла большую опасность, чем одноклассники, весь вред был абстрактный. В него не верилось. А одноклассники - вот они, рядом каждый день, и каждый день ждешь подвоха.
Подойдя к кабинету директора, Светлана Николаевна постучала и, не дожидаясь приглашения, открыла дверь. Нас ждали.
Директриса, высокая стройная и активно молодящаяся дама предпенсионного возраста, едва завидев нас, встала из-за стола.
- Да-да, заходите. Здравствуй, Даша.
Она говорила вежливо, с улыбкой, но в то же время в голосе чувствовалась готовность строить и подчинять. Она как-то подменяла у нас заболевшего физика, с тех пор класс неустанно молился о его здоровье.
- Здравствуйте, Лариса Никифоровна.
Я сделала пару шагов к центру длинного кабинета.
- Светлана Николаевна, можете идти, я сама поговорю с Дашей.
Та послушно исчезла. Я мельком оглядела стены и шкафы с наградами и села на предложенный стул.
Директриса вздохнула.
- Ты, наверное, думаешь, что я буду тебя ругать?
Я ничего не думала и на всякий случай промолчала. Впрочем, ответа от меня и не ждали.
- Ты знаешь, я уже 30 лет в этой школе и навидалась всякого. Ты - хорошая ученица, всегда радовала учителей прилежной учебой и поведением. Как не зайду в учительскую, так регулярно слышу похвалу в твой адрес.
Я с трудом удержалась от скептической гримасы, но, видимо, что-то такое на лице у меня промелькнуло, потому что Никифоровна кивнула:
- Да-да, у вас проблемный класс, способный, но проблемный, и мы радовались, что хотя бы ты обладаешь достаточным здравым смыслом, чтобы посвящать достаточно времени учебе. Ведь в жизни как бывает - успеха добиваются те, кто может отказаться от сиюминутных удовольствий ради успеха в будущем. Сейчас без высшего образования никуда, а чтобы поступить - надо хорошо учиться. Конечно, остается платный вариант, но, насколько я знаю, ты живешь только с матерью, поэтому для вас это не подходит. Да и зачем, когда ты вполне способна поступить на бюджет собственными силами?
Вот поэтому я и не боялась директора. Я ходила у нее в любимчиках, и все, что от меня требовалось - это кивать с серьезным видом. Вот только к чему она ведет?
- Тут главное - не запустить, иначе оглянуться не успеешь, как пробел в знаниях разрастется до огромных размеров и догнать будет ой как сложно, - она покачала головой. - Это, конечно, сложно, нагрузка растет с каждым годом, возраст у вас такой, что хочется с мальчиками гулять, но в то же время запускать учебу нельзя. Ты же понимаешь?
О как издалека зашла, не то, что классная. Я кивнула с самым умным видом и позволила себе расслабиться. Классная, видимо, скопом донесла на все, в том числе и на упавшие оценки. Выслушав положенную часть с легкими укорами за успеваемость, я ответила то, что от меня ждали:
- Да, конечно, я понимаю. Я и не собиралась забрасывать учебу, просто временные трудности. Я все исправлю.
В конце концов, чтобы я да сомневалась в своем уме? Ха!
- Так, с этим разобрались, - удовлетворенно заключила директриса. - А что там вчера произошло?
Видя, что я не тороплюсь отвечать, она добавила:
- Светлана Николаевна рассказала о какой-то записке и что в кабинете физики чуть ли не драка была.
Так как молчать дальше значило разбудить еще больше подозрений, я сказала:
- Нет, драки не было. Просто неудачная шутка… И я слишком громко высказала свое недовольство.
Жаль, я не умею улыбаться так же беззаботно, как Максим. Директор вроде верила моим словам, а вот лицо, похоже, меня выдавало. Потому что дальше она принялась выяснять, кто же был автором шутки, не отступая перед моими расплывчатыми ответами. Наконец я не выдержала и сказала слова, о которых тут же пожалела:
- Вы сделаете только хуже. Мы сами разберемся.
- Хуже? - уцепилась за мой ответ директор. - То есть, есть какие-то сложности? - и вновь не дождавшись от меня ответа (ну не могла я врать ТАК нагло!), она попыталась зайти с другой стороны: - Светлана Николаевна сказала, что ты мало общаешься с классом.
Я осторожно, куда осторожнее чем до этого, ответила:
- Я понимаю, что… Если…
И опять запнулась. Как донести мысль, что любое вмешательство извне сделает меня ябедой? Меня не любят за заумь и сдержанность, которую считают гордостью, а будут ненавидеть еще и за опекунство старших. Учителя и так выделяют меня за отличную учебу, а тут… Я мгновенно взопрела, горло сжала чужая ненависть, которая навалится на меня, если я не смогу остановить учителей.
- Если вы вмешаетесь, мне останется только сменить школу. Говорю же, дайте время, все само уляжется. Мы сами справимся.
Не отвести взгляд, смотреть твердо. Она не захочет, чтобы я меняла школу. Главная отличница, единственная претендентка на медаль. Я слишком испорчу им статистику. Я уверена в своей правоте, директор должна поверить.
- Конечно, ты справишься, - внезапно улыбается директор. - Я и не хотела вмешиваться, просто быть в курсе и, быть может, поддержать в нужный момент. Если нужна будет помощь, ты всегда можешь прийти поговорить. Со мной или со школьным психологом, Людмилой Алексеевной. Хорошо? Обещай мне, если что-то произойдет, как возникнут трудности, ты скажешь нам?
- Хорошо.
Это даже не было ложью. Весь вопрос в том, что именно считать трудностями. И как именно "не так" должны пойти дела.
Директор встала из-за стола, и я тоже поднялась. Она подошла и ободряюще похлопала меня по плечу.
- Вот и договорились.
Освободившись, вырвавшись из святая святых школы, я сразу пошла к классу. Одежда липла к телу, как после хорошего ливня. Вроде ничего особенного, но вторая половина беседы оставила ощущение чудом отступившей опасности.
Класс встретил жадными взглядами. Получив разрешение войти, я под прицелом двадцати пяти пар глаз прошла к своей парте и села. Урок продолжался, правда, сомневаюсь, что его слушал хотя бы один ученик. Уж точно не я.
- Ну как? - горячим шепотом спросила Катя.
- Нормально, - ответила я, не сводя взгляда с учительницы. - На перемене расскажу.
Стоило прозвенеть звонку, как Катя развернулась ко мне и потребовала:
- Ну, рассказывай, что сказала директриса?
- Да ничего особенного. Пыталась вести душеспасительные беседы.
К нам подошли Таня с Настей, Макс тоже не заставил себя долго ждать. Всех интересовало, как прореагировала директриса. Пока я рассказывала, подтянулся еще народ, и я вдруг оказалась в центре всеобщего внимания. Не в центре насмешек. Или скандала. Все слушали с жадным любопытством, как никогда, наверное, не слушали мои слова. И хотя это было такое же внимание, как и день назад к скандалу, обычная жажда зрелищ, мне было приятно. Приятно, что они ловят каждое мое слово. Я не подбирала их мучительно и долго, как полчаса назад на ковре, они сами рождались и тут же произносились. Было страшно, что без привычного обдумывания ляпну что-то лишнее, что-то неуместное, но фразу за фразой меня принимали спокойно. Благожелательно. И еще долгое время после звонка, когда все расселись по своим местам, а учитель занял пост у доски, я сидела под впечатлением этого редкого чувства.
@темы: Слишком серьезная, Ориджинал, Творчество